Тайна Черной пирамиды

Поступок испанца вывел товарищей из состояния гипноза, они со страхом и замешательством уставились на огромную змею. И та, видимо поняв, что ее трюк не удался, сорвалась с места. В стремительном броске она ринулась вперед по направлению к плац-майору. Малинин успел выхватить саблю… подался твари наперерез, стараясь защитить начальника, но оказался чуть медлительней, чем проворная змеюка… Зато Кузьмич не подкачал. Его огромный молот обрушился на спину наги и перебил ей хребет. Змея упала на каменный пол и, зло шипя, задергалась в конвульсиях. Кузнец, не раздумывая ни секунды, сделал два шага по направлению к ней и еще раз обрушил молот, но уже на голову твари. Череп змееподобного существа треснул, тело наги тут же прекратило конвульсии, и лишь ее длинный черный хвост продолжал медленно двигаться из стороны в сторону.

Все это произошло как раз вовремя, поскольку из туннеля напротив уже показались новые ползущие и шипящие гады. Новые наги точно такие же, как и первые: огромные, страшные, с блестящей черной чешуей и раздувающимися при шипении капюшонами. Но теперь этих тварей оказалось почти с десяток.

Кузьмич отошел назад, попутно перехватывая молот поудобней. Малинин вытянул руку и прицелился из пистолета. Владимир, несмотря на боль в плече, вытащил саблю и тоже подался вперед. Рядом с ним встал Мартин, сделав коронный взмах шпагой, он принял боевую стойку, нацелив тонкое острие вперед. И даже трепет Бестужева куда-то пропал, замешкавшись на секунду, он вытащил пистолет и приготовился стрелять. И лишь молодой солдат не сдвинулся с места и, в страхе перекрестившись, принялся тараторить бесполезную в эту секунду молитву.

И тут наги атаковали. С быстротой, доступной только их змеиному роду, они бросились вперед. Прозвучали выстрелы. Одна из тварей упала — выстрел унтер-офицера оказался точен! Вторая пуля, принадлежащая плац-майору, угодила в брюхо другой наги, и змея зашипела от боли, но не остановилась. Не церемонясь, Малинин отшвырнул пистолет и, выхватив саблю, приготовился к встрече с гадами. Бестужев же, последовав примеру своего офицера, не сразу смог вытащить клинок, его огромный живот воспрепятствовал этому, но, покряхтев немного и перекинув пряжку набок, майор, наконец, извлек саблю.

Первую подскочившую нагу убил Мартин! Испанец ловко пригнулся и, уйдя от ее цепких лап, пронзил гадине шею. Де Вилья понимал, куда стоит атаковать, чтобы разить наверняка!.. Волков тоже оказался не менее удачливым, бросившуюся на него тварь он встретил ударом сабли. Чудовище вскинуло руку, чтобы защититься, но клинок молодого дворянина отсек ей конечность, а затем, развернувшись в пол-оборота, Владимир довершил дело, снеся гадине голову. Из отделенного туловища брызнул поток змеиной крови, обдавая Волкова теплой и липкой жидкостью, но дворянин даже и не обратил на это внимания, отпихнув ногой стоящее перед ним тело, он попутно отметил про себя, что кровь у этих тварей такая же красная, как и у всех, рожденных под земным небом!

Кузьмич, словно древний викинг где-нибудь на поле брани, размахивал огромным молотом над головой, то и дело обрушивая его на подвернувшиеся спины и макушки врагов. Сейчас в гневе кузнец выглядел по-настоящему страшным противником: молот, который с трудом поднимал даже Мартин, вертелся в воздухе с легкостью обычной палки и каждый раз, опускаясь, находил новую жертву, с треском ломая ее череп или хребет. В азарте боя богатырь земли русской отделился от группы, жмущихся друг к другу, товарищей, поскольку пространства для орудования молотом требовалось много. Впрочем, Владимир не упускал Кузьмича из виду, стараясь держаться к нему, как можно ближе и прикрывать спину.

И лишь один молодой солдатик, зажав голову руками, продолжал неистово молиться. Мартин находившийся рядом с беднягой, пронзив очередную нагу прямо в глаз, улучил момент и вздернул служивого за шиворот из-за чего факел у того выпал на пол, но все же продолжил гореть.

— Возьми себя в руки, culo! — заорал испанец в самое ухо солдата. — И если ты не можешь сражаться из-за своих обгаженных портков, то хотя бы свети, как следует!

И это оказалось чистой правдой, как и насчет обгаженных портков, так и насчет света, который в эту минуту был единственным союзником обороняющихся. Из четырех факелов, что имелись у группы, сейчас осталось всего два! Один факел принадлежавший солдату, что первым пал от наги, выскочившей из туннеля — он уже давно погас. Второй факел Мартин запустил в эту самую тварь — он все еще продолжал гореть в глубине туннеля. Третий был у Бестужева, но он отдал его Малинину. И последний сейчас тоже валялся на полу и готовился в любую секунду погаснуть.