Тайна двух реликвий

– Иоанн Златоуст считал, что поклонение языческих мудрецов символизировало духовную общность всего человечества, – говорила экскурсовод. – Бэда Достопочтенный объявил их не простыми язычниками и даже не учёными, а королями варварских народов и символами круговорота земной жизни. Он дал каждому имя и назначил возраст. С тех пор уже тринадцать веков христиане верят, что первый король – это темнокожий безбородый юноша Бальтазар, второй – средних лет европеец Мельхиор и третий – пожилой азиат по прозванию Каспар. Впрочем, есть и другая популярная комбинация: Бальтазар – это средний по возрасту чёрный царь Эфиопии, юноша Каспар – это правитель государства Тарс на территории нынешней Турции, а старец – это Мельхиор, король Аравии…

Слушая рассказ, троица держалась плечом к плечу – и особняком от остальных экскурсантов, против желания привлекая к себе любопытные взгляды. Компаньоны – потомки Сима, Хама и Яфета – вызывали прозрачную ассоциацию с тремя королями, хотя и отличались от описаний экскурсовода. Старушка между тем продолжала:

– Слово Бэды Достопочтенного было исключительно веским, однако его версия событий окончательно закрепилась только через пять столетий в сочинении «Золотая легенда». Рукопись вышла из-под пера генуэзца Якопо да Варацце в тысяча двести шестидесятом году. К этому времени в Кёльне уже начали строить собор для реликвария с мощами трёх королей – так же, как в Иерусалиме для Ковчега Завета был построен Первый Храм…

Посверкивая очками в сторону троицы, женщина говорила, что начало строительства задержалось почти на целый век. Сперва пятнадцать лет искали мастера, который смог бы изготовить достойный реликварий. Им оказался Николя де Вердýн, самый известный ювелир в тогдашней Европе. Золотая базилика из трёх объединённых саркофагов была готова ещё через долгих двадцать лет, и только через сорок лет после этого первый камень лёг в основание нового собора.

Без малого два столетия на строительстве кипела жизнь, однако потом дело встало – и простояло следующие четыреста лет. Средневековый подъёмный кран, венчавший одну из начатых башен, и грандиозные тёмно-серые стены служили памятниками уникальному долгострою. Возобновить работу чудом удалось лишь в середине девятнадцатого века, и ещё через почти сорок лет состоялся грандиозный праздник в честь окончания строительства Кёльнского собора. Невероятные башни получили титул самых высоких сооружений в мире, но уже четыре года спустя собор уступил первенство монументу Вашингтона в столице Соединённых Штатов.

Старушка-гид не спеша вела группу по главному залу, а Ева пыталась поставить себя на место тех, о ком шла речь. В двенадцатом веке люди задумали соорудить конструкцию, которая потрясает размахом и сложностью девять столетий спустя. Наверное, в мечтах они представляли результаты своего труда, но – само собой! – не надеялись дожить до конца строительства. Ведь даже подготовка такого проекта занимает десятки лет, а основные работы тянутся веками.

Думала Ева не о мастерах с подмастерьями, которые клали камни, а об авторах грандиозного замысла. О королях, архиепископах, инженерах… Каково это – принимать исторические решения, которые определяют жизнь огромного множества людей на протяжении многих поколений? Каково это – начинать дело, которое надо продумать в деталях ещё на старте, не имея представления о будущем?

Величайший собор Европы заложили в эпоху Крестовых походов. Кто мог догадаться, что через триста лет люди откроют Америку, которая ещё через четыре столетия отнимет у новеньких башен титул самого высокого здания в мире?

Принимая дары у императора Фридриха Барбароссы, невозможно было предположить, что со временем не станет Священной Римской империи, а её части постигнут очень разные судьбы. Северная и центральная Италия прирастут новыми землями, Бургундия войдёт в состав Франции, Чехия и Нидерланды сделаются отдельными странами, а на торжества в Кёльн прибудет первый император объединённой Германии. Невозможно было предположить, какие ещё государства появятся и падут, какие войны прокатятся по земле, какие возникнут новые технологии… Человек не умеет видеть будущее настолько далеко. Выходит, авторы многовековых проектов считали, что в будущем существенных изменений не случится?

От физико-математических и философских размышлений Еву отвлекла экскурсовод.

– Про наш собор есть притча, – сказала старушка. – Строительство возобновил прусский король Фридрих Вильгельм Четвёртый. Он приказал строить по древним чертежам и принял участие в начале работы. Народу на стройке было множество. Говорят, король обращался к людям с одним и тем же вопросом: «Что ты здесь делаешь?». Первый человек ответил ему: «Я таскаю камни». Второй признался: «Я зарабатываю деньги». А третий сказал: «Я строю храм»…

– Кочующий сюжет, – вполголоса заметил Мунин, и Одинцов поддакнул.