Тайна голубого экспресса. Тайна Семи циферблатов. Убийство в доме викария

— Он убил свою жену! — завопила она. — Вот, теперь вам это известно. Он все рассказал мне заранее, когда задумал это, он был на грани краха; он выбрал простейший выход.

— Вы утверждаете, что мосье Кеттеринг убил свою жену?

— Да, да, да! Разве вы не слышали, что я сказала?

— Полиции потребуется доказательство этого… э-э… заявления… — предупредил Пуаро.

— Говорю вам, я видела, как он выходил из ее купе той ночью.

— Когда именно? — резко спросил Пуаро.

— Перед самым прибытием в Лион.

— Вы готовы подтвердить это под присягой, мадемуазель?

Это был уже другой Пуаро, резкий и решительный.

— Да.

Последовало минутное молчание. Мирей тяжело дышала, ее взгляд, вызывающий и испуганный, перебегал с Пайтона на Пуаро.

— Это серьезное дело, мадемуазель. Вы отдаете себе отчет, насколько серьезное?

— Разумеется.

— Ну что ж, — сказал Пуаро, — тогда вы понимаете, мадемуазель, что время не терпит, вам придется немедленно пойти с нами к судебному следователю.

Мирей была захвачена врасплох. Она заметалась, но Пуаро был непреклонен и не оставил ей никаких лазеек для отступления.

— Очень хорошо, — прошипела она, — я только надену пальто.

Оставшись вдвоем, Пуаро и Найтон обменялись взглядами.

— Необходимо действовать, пока… как это у вас говорится?.. Пока железо горячо, — проговорил Пуаро. — Она темпераментна; через час она, быть может, раскается и захочет выйти из игры, мы должны предупредить это любой ценой.

Появилась Мирей, закутанная в песочно-желтую бархатную пелерину с леопардовой оторочкой. Она и сама была похожа на леопарда: рыжая хищница. Ее глаза горели гневом и решимостью.

Они сразу нашли мосье Ко и судебного следователя. Потребовалось лишь несколько кратких предваряющих слов Пуаро — и мадемуазель Мирей в самых любезных выражениях было предложено поведать свою историю. Она сделала это, почти дословно повторив то, что уже рассказала Пуаро и Найтону, хотя и не так темпераментно.

— Невероятная история, мадемуазель, — медленно произнес мосье Карреж. Он откинулся на спинку стула, надел пенсне и устремил на танцовщицу проницательный взгляд.

— Вы уверяете, что мосье Кеттеринг вот так прямо рассказывал вам о своих намерениях?

— Да-да! Он сказал, она слишком здорова. Что умереть она может разве что от несчастного случая — так что все это его рук дело.

— Сознаете ли вы, мадемуазель, — сурово сказал мосье Карреж, — что являетесь соучастницей, поскольку молчали о намерениях мистера Кеттеринга?

— Я? Ни в коей мере, мосье. Ни на секунду я не принимала его слова всерьез. О нет, в самом деле нет! Я знаю мужчин, мосье, они такого могут наговорить! Хорошенькие бы творились дела, если бы кому-то пришло в голову принимать все, что они говорят, аи pied de la lettre[131].

Судебный следователь поднял брови.

— Не хотите ли вы сказать, что расценивали угрозы мосье Кеттеринга просто как пустые слова? Могу я тогда спросить, что побудило вас прервать ваш ангажемент в Лондоне и выехать на Ривьеру?

Мирей потупила свои черные глаза.

— Я хотела быть с тем, кого любила, разве это не естественно?

Пуаро вкрадчиво поинтересовался:

— Означают ли ваши слова, что мосье Кеттеринг выразил желание, чтобы вы сопровождали его в Ниццу?

Мирей заметно помедлила и ответила с высокомерием и безразличием:

— В таких вещах мне достаточно моего собственного желания.

То, что этот ответ ответом вовсе не был, было очевидно. Все трое выразительно промолчали.

— Когда вы впервые пришли к заключению, что мосье Кеттеринг убил свою жену?

— Как я уже говорила, мосье, я видела, как мосье Кеттеринг выходил из ее купе перед самым прибытием поезда в Лион, у него было такое лицо… ах!., в тот момент я не могла понять, в чем дело… этот ужасный, затравленный взгляд… Никогда его не забуду.

Голос ее пронзительно зазвенел, и она трагически заломила руки.

— Как только я узнала, что мадам Кеттеринг была уже мертва, когда поезд выехал из Лиона, я сразу все поняла!

— И все же — вы не пошли в полицию, мадемуазель, — мягко сказал комиссар.

Мирей бросила на него величественный взгляд, она просто упивалась ролью, которая ей выпала.

— Предать свою любовь? — воскликнула она. — О нет, женщины на такое не способны!

— Однако сейчас… — намекнул мосье Ко.

— Сейчас другое дело. Он предал меня! Что же мне — страдать молча?..

Судебный следователь остановил ее.

— Хорошо-хорошо, — успокаивающим голосом проговорил он, — теперь, мадемуазель, соблаговолите прочитать ваше заявление, проверить, все ли верно, и подписать его.

Мирей не взглянула на документ и поднялась на ноги.

— Да-да, все верно. Я больше вам не требуюсь, господа?

— В настоящий момент нет, мадемуазель.

— И Дерека арестуют?

— Сейчас же, мадемуазель.

Мирей усмехнулась и плотно запахнула пелерину.

— Надо было думать, прежде чем оскорблять меня.

— Один маленький вопрос, — Пуаро деликатно кашлянул, — только небольшое уточнение.

— Да?

— Почему вы решили, что мадам Кеттеринг была уже мертва, когда поезд выехал из Лиона?

Мирей застыла.

— Но она была мертва.

— Действительно?

— Да, конечно. Я…

Она внезапно остановилась. Пуаро, внимательно следивший за ней, заметил в ее глазах тревогу.