Тайна леди Одли

Госпожа остановилась на вершине этого холма, чтобы перевести дыхание и прижать к груди руки, в безуспешной попытке успокоить громкое биение сердца. До Корта оставалось три четверти мили, они шли уже час, с тех пор, как покинули таверну «Касл».

Леди Одли остановилась передохнуть, стоя лицом к Одли-Корт. Феба Маркс тоже остановилась, довольная, что может хоть на минуту перевести дыхание в этой спешке, и оглянулась назад, в далекую тьму, за которой лежал мрачный приют, причинивший ей столько беспокойства. Обернувшись, она издала пронзительный крик ужаса и вцепилась в плащ госпожи.

Ночное небо больше не было темным. Непроглядную ночь разорвал сноп пылающего света.

— Госпожа, госпожа, — закричала Феба, показывая на это огненное пятно, — вы видите?

— Да, дитя, я вижу, — ответила леди Одли, пытаясь стряхнуть со своего плаща вцепившиеся в него руки. — Что случилось?

— Это огонь, госпожа!

— Да, боюсь, что это огонь. Скорее всего, в Брентвуде. Пусти меня, Феба, какое нам дело.

— Да, да, госпожа, это ближе, чем в Брентвуде, гораздо ближе, это в Маунт-Стэннинге.

Леди Одли не ответила. Она снова дрожала, возможно, от холода, так как ветер сорвал плащ с ее плеч и оставил ее хрупкую фигуру открытой порывам ветра.

— Это в Маунт-Стэннинге, госпожа! — кричала Феба Маркс. — Это горит «Касл», я знаю, знаю. Я думала сегодня о пожаре, мне было так беспокойно, потому что я знала, что это когда-нибудь случится. Я бы не волновалась из-за этого несчастного дома, но могут погибнуть люди, — обезумев, рыдала девушка. — Там Люк, слишком пьяный, чтобы спастись, и мистер Одли спит…

Феба неожиданно умолкла, упомянув имя Роберта, и упала на колени, подняв сложенные в молитве руки и неистово взывая к леди Одли.

— О боже! — кричала она. — Скажите, что это неправда, госпожа, скажите, что это неправда. Это слишком ужасно, слишком ужасно, слишком ужасно!

— Что слишком ужасно?

— Та мысль, что у меня в голове, эта ужасная мысль.

— О чем ты говоришь? — яростно воскликнула госпожа.

— Господь да простит меня, если я ошибаюсь! — задыхаясь, отрывисто воскликнула женщина. — Зачем вы приходили сегодня в «Касл», госпожа? Зачем вы так стремились туда, несмотря на все мои уговоры — вы, так ненавидящая мистера Одли и Люка, и вы знали, что они оба под этой крышей? О, скажите мне, что я несправедлива к вам, госпожа, только скажите мне, потому что над нами Бог, и я думаю, что вы пошли туда сегодня, чтобы поджечь «Касл». Скажите, что я не права, госпожа, скажите, что я грешу на вас, что я не права.

— Да ты просто сумасшедшая, — ответила леди Одли холодным безжалостным голосом. — Встань, дура, идиотка, трусиха! Да неужели твой муж — такая великолепная партия, что ты тут ползаешь, стеная и причитая по нему? Кто тебе Роберт Одли, что ты ведешь себя, как маньячка, потому что думаешь, что он в опасности? Откуда ты знаешь, что пожар в Маунт-Стэннинге? Ты видишь красный свет в небе и сразу же начинаешь вопить, что твоя жалкая лачуга в огне, как будто больше ничего в мире не может гореть. Пожар может быть в Брентвуде или дальше — в Ромфорде, а может, еще дальше — может быть, на восточной окраине Лондона. Встань, сумасшедшая, возвращайся и присматривай за своим добром, своим мужем и постояльцем. Встань и иди, ты не нужна мне.

— О, госпожа, госпожа, простите меня, — рыдала Феба, — я была так несправедлива к вам. Мне все равно, что вы говорите, лишь бы я оказалась не права.

— Возвращайся и смотри за собой, — сурово ответила леди Одли. — Повторяю, ты не нужна мне.

Она ушла в темноту, оставив Фебу Маркс стоящей на коленях посреди дороги. Супруга сэра Майкла направлялась к дому, в котором спал ее муж, позади нее красное пламя освещало небеса, а впереди не было ничего — лишь непроглядная ночь…

Глава 8

Посланец

На следующее утро леди Одли довольно поздно вышла из своей гардеробной, изысканно одетая в утренний костюм из тонкого муслина, отделанный кружевами и вышивкой, но очень бледная, с синими тенями вокруг глаз. Она объяснила свою бледность и запавшие глаза тем, что долго читала ночью.

Сэр Майкл и его юная супруга позавтракали в библиотеке за удобным круглым столом, придвинутым поближе к огню, и Алисии, избегавшей Люси в долгие часы между завтраком и обедом, пришлось разделить трапезу со своей мачехой.

Мартовское утро было холодным и унылым, непрерывно моросил дождь. Утренняя почта принесла мало писем, газет еще не доставили, и говорить было не о чем.

Алисия посмотрела на мелкий дождик, стучавший в оконное стекло.

— Сегодня неподходящая погода для прогулки верхом, — заметила она, — и едва ли будут гости, если только этот смешной Боб не проберется сквозь слякоть из Маунт-Стэннинга.