Тайна Летающей Женщины или Исповедь Старейшины Чая

Его нежное сердце пыталось защититься от урагана юношеских желаний. Но кто же была та, от которой он хотел закрыть свое сердце и кому он так нежно улыбался? Лепестки цветков персика тихо падали на землю, окрашиваясь в розоватые гона восходящего солнца. И на всей Земле наступила бесконечная тишина и предвкушение весеннего безграничного дня со всеми его горящими взглядами, звенящими шмелями, благоухающими кустами жасмина и тонким, прозрачным воздухом, который проявлял себя шелковым прикосновением ветра к приоткрытым губам.

Тихо присоединившись к его утренней медитации, я пыталась разгадать его сердечную тайну. Это забавляло меня. Но в какой-то момент я почувствовала, что он повел меня за собой, и я увидела образ той, о которой он мечтал. Это видение обожгло мне сердце, и я разорвала связь, чем обнаружила свое присутствие.

Опытный воин, он выпрыгнул, как готовый к нападению тигр, и застыл в изумлении, не увидев никого вокруг. Не доверяя своим глазам, он несколько раз рассек воздух острым, как лезвие, мечом. Мое присутствие было раскрыто, и мне пришлось исчезнуть, оставив на память ему аромат цветков иланг-иланга.

Что ж, так я узнала, о ком он думает. Эго была девушка из прислуги по имени Ван, ничего серьезного. Но сердце его было занято. Конечно же, я не думала, что он выберет ее для своих утех. Но разве огонь молодости всегда бывает разумен? Мне стоило поторопиться.

Уже через два часа мне повезло: кукольное безропотное создание было отправлено на рынок вместе с остальной прислугой.

В доме ожидали гостей. Все были заняты своими делами, а Ши отправился на задний дворик к маленькому рукотворному пруду, в котором плавали оранжевые и золотистые рыбы. В детстве он мог часами наблюдать за ними. Когда кто-нибудь подходил к воде, эти трепетные создания чувствовали приближение человека и подплывали к нему. А если кто-то медленно перемещался вдоль кромки пруда, то рыбки так же медленно следовали за ним. Ши в детстве пытался обманывать рыбок. Он прятался, полз вдоль берега, но как только он поднимал голову, рыбки опять оказывались рядом.

Ши присел на корточки и по-детски подпер ладонями щеки, наблюдая, как рыбки стали к нему «сбегаться» из разных уголков пруда. Что-то беспокоило его сегодня. Он знал, что гости  не приезжают просто так. Он чувствовал, что должно произойти какое-то событие, которое, может быть, касается и его.

Рыбки кувыркались и даже выпрыгивали из воды, показывая свои блестящие бока, переливающиеся оранжево-золотистым светом. Ши расслабленно наблюдал за их игрой. Вдруг одна из рыбок поплыла к противоположному берегу, за ней другая, третья... Они переплыли пруд, как будто кто-то стоял на противоположной стороне, и продолжали резвиться у другого берега. Ши это не понравилось. Он быстро перебежал по мостику этот маленький пруд и... столкнулся с Ван.

Конечно же, это была вовсе не Ван, но мне надо было что-то придумать, чтобы испытать его. Для воина это было серьезное замешательство. Годы тренировок и медитаций ушли на то, чтобы читать мысли других людей, чувствовать их на расстоянии — и вдруг... столкнуться... с девушкой?! Было забавно наблюдать за смятением его чувств, в котором было все: и желание уничтожить источник позора, и жажда прикосновения, и смущение от неловкости ситуации. Но я еще подлила масла в огонь. Я закрыла лицо руками и «бросилась» убегать, случайно, конечно же, зацепившись за ветку жасмина и разорвав платье так, что оно уже ничего и не закрывало. Но этого мало — естественно, я споткнулась о какой-то камешек и упала на траву около пруда, увлекая Ши волной энергии за собой...

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

УБИТЬ ЧУЖИМ НОЖОМ

Цель оказалась так близка, его тело опустилось на мое мягко, обволакивая меня приятной тяжестью. Я прикрыла глаза и мысленно умоляла его быть смелее. Он же, сделав два коротких вдоха, вдруг резко вскочил и убежал в дом. Мне не оставалось ничего иного, как тихо исчезнуть, оставив напоследок кусочек шелка, пропитанного тягучим ароматом иланг-иланга, который, вероятно, и подвел меня, напомнив Ши об утреннем инциденте, когда чувство беспокойства от неясной опасности смешалось с ароматом иланг-иланга.

Одно абсолютно несомненно осталось мне от нашей встречи — это сладкое воспоминание тяжести и одновременно легкости и молодости его тела. Оно заставляло меня вдыхать ароматы весеннего горного воздуха вдохом, рождающимся из самой глубины моей сущности, из моего Дань-Тяня.