Тайна Летающей Женщины или Исповедь Старейшины Чая

Казалось, это был именно тот самый первый вдох, который Бог подарил первородному человеку, сделав его живым, то есть вдохнув в него жизнь, душу Воздух, вдох, вдохновение, душа, дыхание — это все слова с одним корнем, во всяком случае в моем языке. Китайский язык хорош тем, что, когда истинное значение слов забыто и понимается разными людьми по-разному, всегда есть маленькая подсказка — это сам иероглиф, графическое изображение данного понятия. Конечно, многие иероглифы в современном языке пишутся в сокращенной форме и частично утратили свой первозданный магический смысл, свою визуальную формулу, но все-таки что-то осталось.

В детстве я часто любила медитировать на иероглифы. Я рисовала их на больших кусках тонкого, почти прозрачного шелка, обычно белого или золотисто-желтого цвета. Затем я вешала их на стенку своей комнаты, которую я выкрасила в бледно-фиолетовый цвет, и смотрела на них, как на волшебные картины. Тогда я действительно верила, что это схемы мироздания, настолько гармоничными они мне казались.

Сейчас я понимаю, что это был бесценный опыт, которого лишена большая часть человечества в наше время. Представители других культур, которые не используют иероглифы, не имеют опыта построения правильных и гармоничных визуальных образов. Прекрасные пейзажи, фотографии и даже картины, к сожалению, не дают такой проработки образного пространства. А ведь человеческие существа мыслят образами, а не словами.

Если сравнить пространство образов человека, пишущего иероглифами, и человека, пишущего с помощью обычного алфавита, как это, например, делают англичане, то это все равно что сравнить какой-нибудь классический скрипичный концерт с городским шумом. А психика — это всего лишь набор паттернов в пространстве визуальных, аудиальных и кинестетических образов. Именно подобные различия в этих пространствах и приводят к тому, что западные люди часто не понимают поведения восточных соседей по планете.

Очень часто, когда мои ученики и милые ученицы приходили ко мне с глазами, полными слез и отчаяния, когда они были подавлены кажущейся безвыходностью их положения, будь то экономические или любовные проблемы, я прибегала к простому методу — изменения их внутренней картины мира, их стратегии мышления и достижения цели — очень простым способом. Угадайте с трех раз — каким? Да, именно! — я брала большой лист бумаги, кисточку и рисовала какой-нибудь иероглиф, заставляя их медитировать на него, говоря им, что ключ к разгадке и разрешению их ситуации кроется в созерцании этого магического символа.

И я их вовсе не обманывала. Это простая шаманская техника. Некоторые элементы этой техники использует современная психология. Она называет это работой с субмодальностями и со стратегиями достижения цели. Но какие бы элементы ни выхватывала современная психология из древних практик, эго будут всего лишь сорванные с живого дерева листья, обреченные на умирание и забвение.

Что же, когда-нибудь я напишу и об этом. Но сейчас давайте вернемся в этот самый длинный день моей жизни.

Итак, весна 1184 г.

Я сидела на склоне горы и предавалась многократному переживанию сладких ощущений. Улыбка не сходила с моих губ. Это была вовсе не медитативная улыбка Будды, это была хитренькая улыбочка нашалившей девчонки. Если бы он только мог догадываться, что все эго море чувств у него вызвала «девушка», возраст которой — более восьми столетий! Но я была действительно довольна собой, ведь одна проблема была уже решена. Энергия, как горячая волна, стала подниматься вдоль позвоночника до самой макушки, и мне стоило больших усилий справиться с ней и направить по правильному пути, включив вращения всех орбит. Она настолько была чиста и легка, что я просто парила над землей, не прилагая абсолютно никаких усилий. Во всех точках сборки вращались багуа со скоростью 60 000 оборотов в секунду.

Конечно же, контролировать скорость и направление вращения сразу в семнадцати точках — это не так легко, но с годами практики уже перестаешь задумываться, что куда надо вращать, просто они сами начинают вращаться, как только этого мне захочется.

Если спросить сороконожку, как она ходит, то бедная живность может до конца своих дней простоять в той позе, в которой ее застал этот вопрос. Если спросить птицу, как она летает, то она просто не поймет вашего вопроса. Так же и люди — с годами они забывают свой первый шаг, как трудно и с каким упорством он им дался, сколько шишек они набили, прежде чем научились уверенно шагать по земле.

Но если у взрослого человека спросить: «Как вы ходите?» — то он поймет вас совсем в другом смысле. Хотя, по моим наблюдениям, многие люди не умеют правильно ходить, бегать, спать. Множество болезней их тел проистекают именно из-за этих весьма простых, на первый взгляд, вещей.