Тайна мертвого ректора. Книга 1

– Артрит. От него нет лекарств. Ни чародейская, ни современная наука пока не достигли в его лечении никаких серьезных успехов. Можно замедлить болезнь, можно унять боль и ненадолго снять воспаление. Но не более того. Артрит прогрессирует. И в конце концов берет верх.

– Значит, Иван Григорьевич не мог ходить из-за сильной боли?

– Именно. Я много лет занималась его недугом. Изучала, искала способы лечения, даже разработала несколько весьма действенных заклятий, но это помогало только на начальной стадии и на время. Ректор был сильным, тренированным человеком, и, не без моей помощи, конечно, он продержался довольно долго. Но боли становились всё сильнее, его суставы деформировались. Заклятия почти перестали помогать, а от морфия и опиатов он отказывался, думаю, не нужно объяснять почему.

Наталья Андреевна, похоже, хорошо знала свое дело. Что же, возможно, удастся узнать у нее и то, что нужно.

Аверин перешел к главному вопросу:

– Тогда скажите, ведь это вы восстановили печать после попытки взлома Хранилища?

– Да, – подтвердила она, – кто-то хорошо постарался, снимая печать, мне пришлось полностью восстанавливать плетение.

Интересно, говорил ли ей Меньшов, что вскрыть Хранилище пытался сам ректор? Аверин этого не знал и решил, что тему поднимать не будет.

– Во взломе участвовал сильный чародей? Он должен был присутствовать на месте?

– Нет. Вернее, участвовал, несомненно. Но личное присутствие при вскрытии печати необязательно. Я могу ошибаться, но мне кажется, что преступник воспользовался отмычкой на основе разрыв-травы. Мою печать буквально… разворотило. Для создания такой отмычки нужен очень опытный чародей, но использовать готовую может любой, обладающий силой. Вы думаете, что попытка взлома связана с убийством… Ивана Григорьевича?

Перед именем ректора она сделала небольшую паузу, и Аверин это отметил.

– Да, я почти уверен в этом. Согласитесь, было бы странно, если бы эти события оказались простым совпадением. Тем более что ключ от Хранилища похищен. Думаю, вам это известно.

Она посмотрела на сыщика с недоумением. Но, помолчав, сказала:

– Вы правы. Вы хотели узнать что-то еще?

– Конечно. Вы просто кладезь бесценной информации.

– Я вас слушаю, – сказала она, проигнорировав комплимент.

– Отлично. Тогда расскажите мне, если вас не затруднит, что за заклятие для лечения Ивана Григорьевича вы использовали вечером перед взломом? Новое? Какое-то особенно сильное?

– С чего вы взяли?

Судя по всему, в подробности расследования Наталью Андреевну никто не посвящал. Поэтому вместо ответа Аверин спросил:

– Как вы думаете, после вашего лечения он мог какое-то время ходить самостоятельно?

– Ах вот оно что… – вздохнула она, – не знаю. Может быть. Дело в том, что в тот вечер его мучили очень сильные боли. Поэтому я усилила заклятие отваром и пластырями. А еще… я все-таки уговорила Ивана Григорьевича на укол морфия. Я тщательно рассчитала дозу, к утру действие препарата должно было полностью прекратиться. Но ему нужно было выспаться. Ректор из-за болей несколько суток не мог нормально заснуть.

Первый раз за весь разговор в ее голосе появился намек на эмоции. Аверин отметил и это.

Морфий. Что же. То, что ректор ходил на своих ногах и странно себя вел, вполне можно было объяснить действием морфия. Но, к сожалению, попытку взлома Хранилища это не объясняло. Убийство – тоже.

– Подскажите, вам известно что-нибудь о чародейских техниках, способных заставить человека выполнять задания чародея, а потом совершенно забыть об этом? Но при этом, чтобы жертва заклятия выглядела вполне обычно и не вызывала подозрений? По крайней мере, серьезных.

– Хм… дайте подумать… – Она взяла бокал и пригубила его. Потом наколола на вилку кусочек сыра и отправила его в рот, показав на мгновение идеально ровные белые зубы. Интересно… чародейская иллюзия? Или хорошее здоровье и гигиена? А может, вообще протезы? Как эта женщина выглядит на самом деле?

– Из доступных могу с ходу вспомнить Черный веер и Свадебную цепь. Но второе – это, скорее, приворот. Человеку внушается одержимость другим человеком, и он выполняет все его желания. И по завершении действия память обычно не теряет.

– А веер?

– Тут жертва и правда всё забывает. Но принять человека, находящегося под действием Черного веера за нормального, трудно. Он как в дурмане идет и выполняет приказ, достаточно простой. При этом выглядит как человек, находящийся под действием сильного заклинания или наркотика.

– Понятно… а вы сказали «из доступных»? Есть еще что-то?

Наталья Андреевна согласно опустила голову:

– Да. Например, Кукловод. Это запретное заклятие второго порядка. Оно находится в Хранилище, доступа к нему нет. Хотя как раз Кукловод подходит под ваше описание.

– А как он действует? Опишите подробно.