Тайна пропавших детей

– Фосфоресцирующая пудра. Ещё немного осталось, – радостно возгласил Феликс, вытаскивая на свет флакончик с желтовато-серым порошком.

Флакончик дал трещину, часть порошка просыпалась, окрашивая пальцы ребят иномирным мерцанием.

– Отлично! Ровно то, что нужно.

– Ты готова? – спросил Феликс.

– Нет, подожди. Не совсем. Моя старая книга сказок – она всё ещё здесь? – Шарлотта начала лихорадочно рыться в разбросанных вещах.

Книга обнаружилась под скомканным одеялом – к счастью, совершенно целая. Девочка поднесла её ближе к свету, откинула обложку и веером пропустила страницы между пальцами.

– Что ты делаешь? – изумлённо спросил Феликс.

– Ты видел картинку? Когда делаешь так, появляется картинка. Давай повторим ещё разок…

Цветы. Прекрасный букет роз и незабудок.

– Ох, – разочарованно выдохнула Шарлотта. – Всего-навсего красивая картиночка. А я надеялась, что это будет ключ к разгадке…

– Гримуар Марша-Блайта, – внезапно сказал Феликс и начал шарить по развороченным полкам в поисках тяжёлого тома. – Там тоже были страницы с золотым обрезом, и…

Девочка живо вскочила, чтобы ему помочь. Наконец отыскали книгу, веером пролистали её золочёные страницы.

Никаких картинок. Вообще ничего.

Шарлотта прикусила губу и предложила:

– Попробуем наоборот. То есть перевернуть книгу и пролистать с конца в начало.

Феликс послушно перевернул книгу и пробежал пальцами страницы, подняв лёгкий ветерок. На этот раз результат оказался ненулевым.

Картинка была старая, едва различимая, но всё равно подробная и очень красивая. Феликс рассмотрел длинный ряд книг, перемежаемый флакончиками и кувшинами. В каждом сосуде содержалась человеческая фигурка, фигурки располагались по росту и последовательно уменьшались и меняли форму. В последнем сосуде человечек уже не был человечком, отчётливо превращаясь в крысу.

– Это ответ, – прошептала Шарлотта. – Не знаю, как его расшифровать, но это важно. Вот он, ключ, которого мы искали.

– И что он означает?

Феликс склонился к картинке, вглядываясь изо всех сил, и рассмотрел рамку, сплетённую из виноградных лоз, звёздочек, цветов… А среди предметов на полке он ясно разглядел скрипичный футляр. И стеклянный фонарик.

– Господи, это же… Наши ковчежцы, – прошептал он Шарлотте, низко склоняясь над книгой.

– Но как…

Тут свеча мигнула, и её фитиль погас, утонув в лужице собственного воска.

– Пошли, – сказал Феликс, поднимаясь. – Давай вытаскивать Леандера – надо успеть раньше, чем Пеллар до них доберётся.

Друзья потихоньку обошли дом констебля вокруг, внимательно его исследуя. Он был небольшой – две жилые комнаты наверху, внизу кладовка, рабочий кабинет – тот самый, с маленьким окошком, в которое сегодня днём забирался Леандер, и кухонька, в которую и вела входная дверь. Сквозь замочную скважину Феликс разглядел беременную женщину, которая сидела у огня в большом мягком кресле и вязала крохотный носочек. Тихо и ровно горела лампа, пол между очагом и широким обеденным столом был покрыт ярким половичком. По стене висели на крючочках медные кастрюльки, их блестящие бока ловили тёплый свет очага.

Это был настоящий дом, уютный и безопасный… По крайней мере до поры до времени.

К кухне примыкала маленькая пристройка-кладовая с крохотным окном. В него невозможно было протиснуться, зато легко вылететь наружу струйкой воздуха, если оставить под окошком свои ковчежцы. Отличный способ сбежать, если что-то пойдёт не так. Друзья поставили ковчежцы под стеной кухни, проследив, чтобы те были открыты и оставляли им свободу входа и выхода.

Карманы фартука Шарлотты были набиты реквизитом. За спинами друзей шевелился тёмный лес, шныряли ночные твари, и каждый хрустнувший сучок, каждый порыв ветра напоминал, что времени мало, что Пеллар идёт по следу.

Пора.

– Ну, пошли, – выдохнул Феликс.

Он нагнулся и подсадил Шарлотту, чтобы помочь ей влезть в то же окошко, в которое забирался Леандер. Спрыгнув в кабинет, девочка почти беззвучно пересекла его и приоткрыла дверь. Феликс наблюдал, ожидая услышать звуки и движение со стороны кухни. Он чувствовал такое же нервное возбуждение, отчасти даже приятное, как во время спиритических сеансов – хотя у этого псевдосеанса последствия ожидались куда более серьёзные, чем у представлений Пинчбек. Пожалуй, спиритка могла бы гордиться такими учениками, как они с Шарлоттой, если бы узнала, как неплохо они могут изображать призраков и без её руководства.

Шарлотта тем временем малевала на стене огромные буквы, макая палец в горшочек с жиром, а потом припорошила надпись фосфоресцирующим порошком:

ВЫПУСТИ ИХ.

И ТОГДА ЗЛО НЕ КОСНЁТСЯ

ЭТОГО ДОМА!

Грубовато, но должно сработать, если, конечно, беременная жена констебля умеет читать.

Феликс дождался, когда Шарлотта допишет и спрячется в уголок, а потом вытащил из футляра свою скрипку и вывел первую ноту – высокую и тревожную.

Леандер