Тайна пропавших детей

Звук скрипки Феликса был для Леандера как глоток прохладной воды в удушающе знойный день. Сперва душераздирающий стон, потом каскад трепещущих нот, отчаянный диссонанс. Пинчбек, которая спала, привалившись затылком к стене, и даже похрапывала, резко проснулась.

– Мой славный мальчик, – пробормотала она, потягиваясь. – Я знала, что он придёт мне на выручку.

Тем временем скрипка начала ткать нежную и грустную мелодию, наполнявшую Леандера надеждой. Надежда была такой сильной и животворящей, что подбросила его на ноги – и он едва не ударился головой о низкий потолок.

Это ведь была не просто музыка, а послание. Феликс передавал Леандеру, что он идёт на помощь. Что он уже близко и вот-вот выручит товарища из беды.

Пинчбек явно испытывала схожие чувства:

– Феликс никогда меня не подводил. Он-то знает, в чём его выгода: в том, чтобы держаться рядом со мной. Помощь вот-вот придёт, и мы снова окажемся на свободе.

21

Двойка Жезлов:

вдохновение, новые планы, движение вперёд

Шарлотта

После первых же нарочито дисгармоничных нот Феликсовой скрипки Шарлотта с нетерпением ожидала, что женщина вот-вот войдёт в кабинет и увидит её пугающее послание. Из кухни и впрямь послышались какие-то звуки, но дверь в контору констебля оставалась закрытой.

Шарлотта выскочила из своего укрытия и пнула ногой стул, так что тот упал, задрав ножки вверх. Сама она снова метнулась в тёмный уголок и замерла. Трюк со стулом сработал.

Дверь распахнулась, на пороге предстала беременная женщина со свечой в руках. Одутловатое лицо её выражало тревогу, хоть и не слишком сильную. Что-то тихонько приговаривая себе под нос, она нагнулась поставить стул на место – и тут наконец увидела призрачное послание. Женщина так и ахнула, уставившись на надпись во все глаза. Шарлотта воспользовалась моментом и за спиной у неё метнулась в кухню: даже если жена констебля её заметила, она не могла рассмотреть больше, нежели всполох голубой ткани, призрачный вихорёк.

Шарлотта услышала за спиной череду глухих постукиваний – это Феликс забросил в окно резиновый шарик, чтобы отвлечь внимание хозяйки. Тем временем Шарлотта вытащила из кармана полоску материала, который Пинчбек в шутку именовала эктоплазмой – следом, который оставляют за собой призраки. На самом деле это была полупрозрачная кисея, которую Шарлотта посыпала фосфоресцирующим порошком. Девочка быстренько завесила ею дверной проём – навроде светящейся паутины.

После этого она хотела было спрятаться в кладовке, но дверь оказалась заперта, так что пришлось быстро нырнуть под стол. Сердце Шарлотты бешено колотилось, хотя несмотря на тревогу и на чувство вины радостное возбуждение тоже было на месте. Девочка тихо выжидала, готовая в нужный момент совершить свой выход – и даже прикоснуться к женщине, если станет ясно, что это добавит представлению убедительности.

Послышался ужасный скрежещущий звук, издаваемый словно бы самими камнями – это Феликс умело скрёб по стене кусочком сланца. Шарлотта расслышала осторожные шаги беременной хозяйки, но сама, согласно плану, оставалась в укрытии.

Три громких удара с коротким интервалом. Их с Феликсом давний условный сигнал. Шарлотта набрала в грудь воздуха – и они с Феликсом дружно испустили самые ужасные вопли, на которые только были способны.

Звон бьющегося стекла. Быстрые шаги. Грохот, глухой стук, будто уронили что-то тяжёлое.

Когда женщина распахнула дверь в кухню, эктоплазма сработала идеально – отлично поймала свет свечки в её руках. Шарлотта испытала смешанное чувство гордости за хорошо проделанную работу и стыда за такой мерзкий обман. Призрачная паутина коснулась щеки беременной хозяйки, та в ужасе отшатнулась, рука её дрогнула, пламя коснулось кисеи – и – вввжжуххх!

Кисея вспыхнула стремительно и ярко – Шарлотта ничего подобного ещё никогда не видела. Похоже, фосфоресцирующий порошок был легковоспламеняющимся – кисея вмиг обратилась в завесу белого огня, а через пару мгновений истлела и осыпалась прахом. Со стоном ужаса хозяйка дома уронила свечу, и пламя перекинулось на подол её платья.

Огонь вспыхнул высоко и ярко, будто подпитываемый магическим порошком, и Шарлотта метнулась из укрытия наружу. Беременная женщина лежала на полу почти без сознания, пока Шарлотта пыталась затоптать огонь, и на миг глаза их встретились, полные беспримесной паники.

А потом хозяйка всё же отключилась, глаза её закатились, открывая белки. Шарлотта хлопотала вокруг, забивая огонь собственным фартуком.

Всё это длилось не более нескольких секунд. Огонь успел испортить платье женщины, опалить её нижнюю юбку примерно на дюйм, но пожара не было, серьёзных ожогов тоже. Только в воздухе повис сернистый запах гари. Дрожа всем телом, Шарлотта поднялась на ноги – и тут же снова упала: её нечаянно сбил с ног Феликс, кубарем выкатившийся из дверей.

– Шарлотта! Твой фартук!

Она опустила взгляд, силясь прийти в себя после потрясения, и только тут заметила, что её собственный фартук тлеет – да даже не тлеет, а вполне убедительно горит.