Тайна семьи Вейн. Второй выстрел

– Понятно. Вас послушаешь, так узнаешь много интересного о методах работы наших криминалистов.

– Да, мы довольно неприятные люди, и к нам в руки лучше не попадать, сэр, – жизнерадостно отозвался инспектор.

– Кто бы сомневался… Так что я основательно подумаю, прежде чем совершить свое следующее убийство. Кстати, а вы уверены, что вам удастся разговорить Медоуза?

– Мы умеем развязывать людям языки, сэр. Есть, знаете ли, методы, – зловещим тоном произнес инспектор, грозно сводя на переносице брови.

В комнате снова установилось молчание.

– Вот черт! Мне давно уже пора идти, – воспользовавшись паузой, бросил Энтони и удалился.

Роджер с минуту разглядывал закрывшуюся дверь.

– Как хорошо все-таки быть молодым, – заметил он с высоты прожитых им тридцати шести лет.

– Пожалуй… Но, боюсь, молодежь испытывает слишком сильную боль, расставаясь с некоторыми иллюзиями, – с неожиданной печалью в голосе произнес инспектор.

– Похоже, ваша профессия сделала из вас пессимиста, инспектор, – улыбнулся Роджер.

Инспектор обдумал его слова.

– Что ж, очень может быть. Но, работая в Скотленд-Ярде, я узнал также кое-что важное. А именно, что в реальности вещи очень редко бывают такими, какими кажутся! И эту, казалось бы, простейшую истину молодые люди не способны ни понять, ни принять.

– В ваших словах сквозит разочарование жизнью, свойственное среднему возрасту, – снова рассмеялся Роджер, не желавший подстраиваться под взятый инспектором слишком серьезный тон.

Пару минут спустя, покончив с разговором на отвлеченные темы, собеседники устроились в креслах поудобнее и приступили к обсуждению проблем, интересовавших их более всего.

– В данный момент мне вот что не дает покоя… – задумчиво протянул Роджер. – Кажется, в нашем деле все встало на свои места, но я никак не могу взять в толк, каким образом в эту схему вписываются туфли миссис Рассел.

– Все время спрашивал себя, когда вы доберетесь до этих туфель, – с улыбкой произнес инспектор.

– Разумеется, этот парень мог найти способ завладеть ими, – продолжил Роджер. – Я ведь один такой способ нашел. Но помимо этого он мог купить их на дешевой благотворительной распродаже. Или просто вытащил выброшенную пару из мусорного ящика. Но зачем? И почему туфли именно миссис Рассел?

– Мне представляется, что при желании можно назвать дюжину самых разных причин появления этих туфель на сцене событий, – ответил Морсби. – К примеру, раньше вы считали, что преступник с их помощью пытался оставить на месте преступления женские следы, чтобы направить следствие по ложному пути, так?

– Так. Кстати, то же самое относится и к пуговице от пальто. Замените преподобного Сэмюеля на мисс Уильямсон, и тогда пуговица отлично впишется в вашу схему, инспектор. По крайней мере это одно из самых простых объяснений того факта, что она оказалась в руке покойной…

– Если преступник хотел только одного – оставить на месте преступления женские следы, – вклинился в монолог Роджера инспектор, предпочитавший иметь дело с одной проблемой за раз, – то вопрос, кому принадлежали туфли, становится второстепенным. В данном случае главное, чтобы это были женские туфли и желательно большого размера. Для удобства ношения. Ради этого, кстати сказать, их еще и разрезали в нескольких местах по бокам. Вы ведь это имели в виду, не так ли?

– Совершенно справедливо.

– Ну а раз так, – наставительно сказал инспектор, определенно стремившийся завершить эту тему, – то у нас найдется с полдюжины удобоваримых объяснений на предмет того, как эти туфли оказались в руках преступника и почему их нашли на берегу моря. О чем, между прочим, я уже имел честь вам говорить.

– Что верно, то верно, – согласился Роджер.

Через несколько минут после этого инспектор покинул гостиную и отправился на поиски судьи.

Но Роджер недолго находился в одиночестве, поскольку в гостиную в скором времени заявился Энтони. По словам последнего, самочувствие Маргарет оставляло желать лучшего, у нее даже слегка поднялась температура, что могло свидетельствовать как о внезапном приступе сенной лихорадки, так и о начинающемся гриппе. Так что покататься молодым людям не удалось, и Энтони, перекинувшись с девушкой парой слов, проводил ее до самого дома, где оба (не без обоюдных колебаний и душевных страданий) пришли к выводу, что ей лучше всего немедленно лечь в постель. Тем не менее Энтони не забыл сообщить ей о послании из Скотленд-Ярда, подтвердившем сенсационное открытие Роджера, и в данный момент являлся носителем и передаточным звеном самых горячих и искренних сердечных поздравлений со стороны девушки.