Тайна серого кардинала, или Как я стала злодейкой

— По правде сказать, да, Арне, — ее ладонь продолжает поглаживать седую поросль волос на груди барона, но теперь этот жест скорее твердый и настойчивый, чем ласковый. — Мы должны избавиться от твоей фальшивой дочери как можно скорее, дорогой. До того, как состоится наше бракосочетание. Я бы не боялась за себя, но боюсь за наше дитя. И шла бы речь о девице высокого сословия… но эта девка жила среди разбойников и убийц, Арне! Этот люд способен на все. Сначала мне казалось, что магистр временно выдает ее за твою дочь, и скоро она исчезнет из нашей жизни так же внезапно, как и появилась, но после того, как я узнала от тебя, что на королевском приеме ее как нагалиси сосватали принцу… Арне, ты понимаешь, что это значит?

— На что ты намекаешь, Гвеневер?

— Если она нацелилась на принца, то как долго, по-твоему, ей нужно выдавать себя за твою дочь?! — с предупреждением в голосе шепчет рыжая вдова. И сама отвечает на свой вопрос, наблюдая растерянность на лице барона: — Всегда, Арне. Ты понимаешь? Всегда! Неужели ты не видишь, что задумал магистр? Он хочет выдать ее замуж за принца, а это значит, что разоблачение для нее невозможно! Стать твоей дочерью навсегда — вот цель! Магистр обманул тебя, дорогой! Ваша сделка будет не такой короткой, как тебе обещали! А еще один твой наследник — наш сын! — станет для этой мерзавки и преступницы помехой!

Гвеневер хватает руку барона и кладет его ладонь на свое лицо, которое в этот момент выражает испуг и мольбу.

— Пока она не избавилась от меня и твоего сына, Арне, мы должны поскорее избавиться от нее!

— Гвеневер! — барон пытается высвободить руку из хватки своей рыжей любовницы. — Магистр не спустит нам этого с рук! Пока ты не родишь ребенка, защиты Волка нам не видать! До этого момента нельзя вызвать на себя гнев Тариена Грима, как ты не понимаешь?! Он уничтожит нас, если поймет, что ты избавилась от его протеже и нарушила его планы! Мы ведь это уже обсуждали!

— Не волнуйся, Арне! — горячо шепчет ему прямо в губы Гвеневер. — Я знаю, что нужно делать, чтобы избавиться от нее и не вызвать подозрений у магистра! Я все продумала, дорогой!

— Но Гвеневер!

— Доверься мне, — убеждает рыжая вдова; ее рука мягко скользит под простыни вниз, она закидывает обнаженную ногу на бедро барона.

— Постой, Гве… — барон часто дышит, взволнованный блудливыми пальцами своей любовницы. — Спешка… может навредить…

— Напротив, дорогой, — страстно шепчет Гвеневер, продолжая под простынями чувственную пытку, от которой взгляд барона заволакивает пеленой наслаждения, — чем скорее мы избавимся от этой воровки, тем скорее окажемся в безопасности. Нам всего лишь нужно отвести от себя подозрения магистра, и я сделаю это! Просто положись на меня, дорогой!

— О, Гвеневер…

Исполненный сладострастия стон барона утонул в шипении и бульканье кипящей воды, а картина, которая только что была у меня перед глазами, исчезла.

Сначала я какое-то время стояла, не шевелясь, под впечатлением от увиденного и услышанного. Мгновенья спустя начала приходить в себя, и первым выводом, который я сделала, было — у меня мало времени. Намного меньше, чем я думала.

Я считала, что Гвеневер не будет предпринимать попыток избавиться от меня, пока она находится в зыбком положении. Иными словами, до тех пор, пока не станет баронессой де Саар и хозяйкой родового замка.

Но по какой-то причине Гвеневер очень торопилась.

А значит, с этой минуты моя жизнь в опасности.

— Мне нужна твоя помощь, Зельда, — ровным голосом сказала я.

— Если вознамерилась Гвеневер со свету сжить, — тотчас отозвалась старуха, — отраву не проси — не дам. Да, я от отчаянья подумывала Гвеневер на тот свет отправить, но теперь она ребеночка ждет, дитя невинное носит — не могу я. Клянусь тебе, что и ей помогать не стану в ее желании отправить тебя на тот свет. Да и помочь вряд ли смогу. Во всей Ансалле может и найдется колдовство, способное навредить говорящей с данахри, но мне такое не доступно.

— Подслушала нечаянно разговор Гвеневер с бароном, — подумав, сказала я. — Правда ли, что мальчика она ждет?

— Правда, — кивнула старуха.

— Знаешь, зачем барону нужен именно мальчик?

— Того не ведаю, — быстро отвечала Зельда. — Род барона не шибко знатный, но очень древний, есть у них свои секреты, но меня в них Гвеневер не посвящала.

Я хотела кивнуть, но тут раздался стон.

«Лурдис!»

Мать воров мучительно пробуждалась от колдовского сна. Приподняв голову, она снова простонала. Подойдя, я опустилась возле нее на корточки и помогла сесть.

— Ты в порядке?

Лурдис тряхнула головой, словно отгоняя наваждение.

— Что со мной случилось? Почему я…

— Колдовской дурман.

— Желтый дым… — вспомнила Лурдис. — Он?

Я кивнула, и тут же мне в голову пришла мысль, за которую я ухватилась.

Поддерживая Лурдис, чтобы она могла подняться на ноги, я повернулась к Зельде:

— Просить у тебя отраву не буду. А вот дурман, которым ты нас встретила, желтый дым, попрошу. Дашь?

Старуха несколько мгновений смотрела на меня молча, но проницательно. Потом кивнула: