Таинственный Хранитель

Похоже, Виктору повезло больше, то ли он вообще не сопротивлялся потоку воды, то ли его вынесло на поверхность озера быстрее, но ему явно удалось сберечь силы. Выбравшись на берег, он по-собачьи встряхнулся и молча уселся рядом с ними. Отдохнул несколько минут и принялся собирать хворост для костра. На их счастье, во внутреннем кармане куртки у Андрея нашлась зажигалка в рабочем состоянии – и вскоре пламя уже весело играло на берегу, его языки лизали темноту ночи.

Выжали одежду и, набросив куртки, придвинулись к огню, держа над пламенем костра штаны и футболки, от которых поднимался пар. Можно было отогреться и даже обсудить происшедшее. Понемногу каждый из них приходил в себя.

– Слушай, Андреас, – вдруг встрепенулся Виктор, поеживаясь на ветру и придвигаясь ближе к огню, так что языки пламени лизнули его брюки. – А Кинжал-то где? Ты его держал в руках, когда началось это… наводнение…

– Ну, держал, – флегматично подтвердил Андрей.

– А дальше?

– Не знаю… Не помню… Когда это началось, я сразу схватил за руку Агриппину. А Кинжал… Да, бог с ним, с Кинжалом – главное, живы остались!

Виктор только вздохнул и тут же вскрикнул, выхватывая из костра уже тлеющие брюки. Андрей натянул подсохшую футболку и, собравшись теперь подсушить мокрые брюки, машинально опустил руку в карман. Да так и замер – рука нащупала что-то твёрдое и массивное. Он с трудом извлёк из кармана красный футляр и с изумлением уставился на него.

– Ума не приложу, когда я его туда сунул!..  – Он с удивлением переводил взгляд с футляра на карман и обратно. – Футляр большой – карман маленький, он в принципе не мог там поместиться… Может, ткань намокла и растянулась?

– Какая разница, – махнул рукой Виктор. – Вот она, наша реликвия, – целёхонька! – И мудро добавил: – Ты, Андреас, пытаешься найти рациональное объяснение там, где этого делать не следует.

– Ну возможно, возможно, – скептически отозвался Андрей. – А дощечка с рунами где? В машине осталась?

– А вот и нет! – И Агриппина ловким жестом фокусника извлекла дощечку из внутреннего кармана своей курточки. – Сама не знаю, зачем взяла…

Как завороженные, они смотрели на дощечку. Отблески пламени упали на её поверхность, высветив древние руны. Андрея внезапно охватило глубокое чувство, похожее на священный трепет. Виктор, казалось, был взволнован не меньше, он несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, унять сердцебиение – но бесполезно.

– Открой! – вдруг приказал Агриппина изменившимся голосом, кивнув на футляр.

И Андрей послушно, словно под гипнозом, отбросил красную крышку. По сверкающему лезвию зазмеились огненные отражения.

Держа дощечку в руках, Агриппина стояла возле костра. Она была торжественно-величава. Её прекрасное лицо сделалось отстраненным и спокойным. Рыжие волосы окружали голову светящимся ореолом. Андрей не в силах был оторвать от нее взгляд – это была не его Агриппина. Это была древняя языческая жрица, в отблесках разгоревшегося пламени явившаяся им на берегу Черного озера. Он готов был броситься к её ногам, исполнить любое её повеление.

А она, словно не замечая их восторженного состояния, нараспев принялась читать руны. По мере того как она произносила их названия, мужчин всё более охватывал священный ужас. И вот уже Агриппина в третий раз начала выкрикивать-пропевать вырезанное на дощечке заклинание – и голос ее окреп и зазвенел в черной вышине над притихшим озером.

– Pertha, – гортанно крикнула она.

И Андрей услышал уже знакомый «трансформаторный» гул – гудение внезапно возникшего силового поля. И снова – голос Агриппины, приобретший вдруг какой-то новый тембр.

– Gebo.

Андрей увидел свечение. Кинжал светился – как и в подземелье, но теперь свечение было иным – более живым, и каким-то… всеобъемлющим.

– Eihwaz, – выдохнула-пропела Агриппина.

Она стояла, выпрямившись, расправив плечи, и Андрею показалось, что она стала выше ростом, а секунду спустя – что девушка оторвалась от земли и висит в воздухе, опираясь подошвами на узенькую – не более пяти сантиметров – воздушную полоску. И тут он увидел, что Кинжала в футляре нет – магическая реликвия выплыла из своего древнего обиталища и поднялась в воздух. Но движение это было торжественным и плавным – совсем иным, нежели в подземелье, перед стремительной атакой на горло фон Берга.

Агриппина, между тем, продолжала:

– Uruz.

Свечение становилось всё ярче. Кинжал описывал круги над их головами, постепенно увеличивая скорость. И Андрей, и Виктор неотрывно следили за его траекторией, которая непрерывно менялась, становясь всё более сложной и причудливой. На их глазах вершилось древнее таинство.

Агриппина священнодействовала.

– Fehu…

Кинжал танцевал в воздухе – то взмывая по крутой спирали в небо, то опускаясь почти до самой земли. Его форма непрерывно менялась: сверкающая льдистая снежинка, огненная ласточка, алмазный мальтийский крест, золотой полумесяц, серебряное зеркальце Венеры…