Таинственный противник

Теперь надо было понять, что делать дальше. Таппенс ненавидела ждать. У Томми было свое задание, и так как она не могла присоединиться к нему в этой погоне, девушка почувствовала себя не у дел. Она вновь направилась к фойе жилого комплекса. Сейчас в нем находился мальчишка-лифтер, который начищал бронзовые детали и насвистывал модную песенку с большой энергией и достаточной мелодичностью.

Когда Таппенс вошла, он обернулся. В самой девушке было что-то мальчишеское, поэтому она всегда легко устанавливала отношения с мальчиками. Казалось, что между ними сразу возникла симпатия. Таппенс решила, что иметь союзника в так называемом вражеском лагере будет не так плохо.

– Ну что, Уильям, – весело сказала она, и ее интонации напоминали хорошо отработанное утреннее приветствие в госпитале, – все полируешь?

Мальчик расплылся в улыбке.

– Альберт, мисс, – поправил он.

– Пусть будет Альберт, – согласилась Таппенс. Она загадочно осмотрела фойе. Девушка сделала это нарочито демонстративно, так, чтобы Альберт не мог этого не заметить. Затем наклонилась к нему и понизила голос: – Уделишь мне пару минут, Альберт?

Парнишка прекратил свою работу и приоткрыл рот.

– Взгляни! Знаешь, что это такое? – Драматическим жестом Таппенс подняла левый лацкан пальто и показала маленький эмалированный значок. Она не думала, что Альберт имеет хоть какое-то представление о значках – это могло бы оказаться фатальным для ее планов. Значок, который она продемонстрировала, был придуман архидьяконом для участников тренировочного курса в начале войны, а у нее он оказался потому, что она пришпиливала им цветы пару дней назад. Но у Таппенс был острый глаз, и она сразу заметила краешек трехпенсового детектива, который торчал из кармана Альберта. То, как расширились глаза ребенка, подтвердило ей, что она выбрала правильную тактику и рыба уже готова проглотить наживку.

– Американские Детективные Силы, – прошипела она.

– О боже, – пробормотал мальчик в экстазе, немедленно ей поверив.

Таппенс кивнула ему с таким видом, как будто между ними установилось полное взаимопонимание.

– Знаешь, за кем я слежу? – добродушно спросила она.

Альберт, глаза которого все еще были как плошки, задыхаясь, предположил:

– За одной из квартир?

Таппенс кивнула и показала большим пальцем наверх.

– Номер двадцать. Она называет себя Вандемейер. Вандемейер! Три ха-ха!

Рука Альберта опустилась в карман.

– Мошенница? – с надеждой спросил он.

– Мошенница? Что ж, можно и так сказать. В Штатах ее называют «Рита Деньги-на

-бочку».

– Рита Деньги-на-бочку, – завороженно повторил мальчуган. – Прямо как в кино!

Так это и было – кино Таппенс обожала.

– Энни всегда говорила, что она женщина нехорошая, – продолжил мальчик.

– Кто такая Энни? – лениво поинтересовалась Таппенс.

– Ее уборщица. Она сегодня увольняется. Много раз Энни мне говорила: «Попомнишь мои слова, Альберт, я не удивлюсь, что в один прекрасный день за нею явится полиция». Прямым текстом. Но выглядит она потрясно, правда?

– Что есть, то есть, – осторожно согласилась Таппенс. – И одевается классно, можешь не сомневаться. Кстати, она изумруды никогда не надевала?

– Изумруды? Это такие зелененькие штучки, да?

Девушка кивнула.

– Именно из-за них мы ее и разыскиваем. Знаешь старика Рисдейла?

Альберт покачал головой.

– Ну, Питера Б. Рисдейла, нефтяного магната?

– Кажется, что-то слышал.

– Камушки принадлежат ему. Лучшая коллекция изумрудов в мире. Потянет на миллион!

– Ни фига себе, – Альберт был в восторге. – Все больше и больше напоминает кино.

– Пока мы еще ничего не доказали. Но мы за ней охотимся. И… – она подмигнула парнишке, – думаю, что на этот раз уйти ей не удастся.

Альберт издал какие-то звуки, означавшие полный восторг.

– Но смотри, сынок, никому ни слова, – неожиданно предупредила его девушка. – Думаю, что мне не надо было говорить тебе об этом, но в Штатах мы умеем сразу рассмотреть достойного парня.

– Могила, – с готовностью произнес Альберт. – А я ничем не могу помочь? Проследить там или что-то в этом роде?

Таппенс притворилась, что размышляет, а потом покачала головой.

– Не сейчас, но я тебя запомнила, сынок… А что ты там говорил про девушку, которая увольняется?

– Энни? Обычное дело, как говорится. Энни сказала, что теперь со слугами надо обращаться по-людски и что она расскажет о ней всем в округе и она никого больше себе не найдет.

– Правда? – Таппенс задумалась. – Интересно…

Ей в голову пришла неожиданная мысль. Подумав пару минут, она похлопала Альберта по плечу:

– Слушай, сынок, я вот о чем подумала. А что, если ты скажешь, что у тебя есть кузина или молодая знакомая, которая не прочь получить это место? Смекаешь?

– Все понял, – немедленно откликнулся парнишка. – Оставьте это мне, мисс, и я все устрою – глазом не успеете моргнуть.

– Вот это я понимаю, – заметила Таппенс и одобрительно кивнула. – Ты можешь сказать, что эта женщина может приступить немедленно. Если все о’кей, то сообщи мне. Я появлюсь завтра, около одиннадцати.

– А куда сообщить?

– В «Ритц», – лаконично ответила Таппенс. – На имя Коули.