Тайны инквизиции. Средневековые процессы о ведьмах и колдовстве

Эймерик и его комментатор Пенья совместно поясняют точку зрения инквизиторов. Автор «Руководства для инквизиторов» говорит нам, что нельзя позволять сочувствию к обреченным на нищенство детям еретиков смягчать эту суровость, поскольку все законы, божественные и человеческие, предписывают детям страдать за грехи отцов[267]. Комментатор же пространно поясняет справедливость этих мер. Он говорит, что существуют авторы, такие как Остиенсе[268]

, утверждающие, будто этому указу недостает справедливости древних законов, которые допускали детей католиков до владения наследством, однако уверяет нас, что они не правы в своих взглядах, что в этом предписании нет никакой несправедливости и что оно оказывает благотворное влияние, поскольку вызываемый им страх рассчитан на то, чтобы повлиять на родителей и отвратить их – из любви к своим отпрыскам – от великого греха ереси. Тем, чей ум был менее затуманен фанатизмом, наверняка было ясно, что этот указ (как, в сущности, и многие другие предписания) достигал лишь одной цели: придавал большое значение лицемерию.

Еще одно соображение, ускользнувшее от внимания инквизиторов (поскольку они были способны воспринимать лишь одну сторону вопроса), заключалось в том, что, раз эта изощренная мера предписана всеми законами, божественными и человеческими, она должна быть неизбежной. Однако, как нам известно, они сами обеспечивали способ ее избежать – для ребенка, который был в достаточной степени подлым, чтобы донести о ереси своих родителей. Согласно каким законам, божественным или человеческим, инквизиторы смели поощрять столь позорное поведение? Согласно собственным – тем, чьей главной целью было увеличить число обвинительных приговоров, и цель эта была совершенно ясна на каждом этапе. Какого мнения люди были о детях, доносивших на своих родителей, чтобы предотвратить ужасную судьбу, ожидавшую их в случае, если ересь родителей будет обнаружена другими людьми, явно видно из случая с дочерью Диего де Сусана – вполне вероятно, она руководствовалась именно этими соображениями.

Статья XXIII

Если какой-либо еретик или отступник, раскаявшийся в течение срока милосердия, будет освобожден их величествами от наказания в виде конфискации имущества, то подобное освобождение касается лишь той собственности, которую он утратил, согрешив. Оно не распространяется на собственность, которую раскаявшийся имеет право унаследовать от другого человека, подвергшегося конфискации имущества. Это делается для того, чтобы прощенный подобным образом человек не оказался в лучшем положении, чем безгрешный католический наследник.

Статья XXIV

Поскольку король и королева в своем милосердии приказали освобождать христианских рабов еретиков, и даже если еретик раскаялся и освобожден от конфискации, это освобождение не должно распространяться на его рабов – их в любом случае отпускают на волю во славу нашей святой веры.

Статья XXV

Инквизиторы, асессоры и прочие должностные лица инквизиции, такие как обвинители, коменданты, писцы и приставы, должны воздержаться от получения подарков от тех, кто имеет дело с инквизицией или может иметь его в будущем или от их имени через других людей; и приор Святого Креста приказывает им не принимать подобные дары под страхом отлучения или лишения должности в инквизиции и обязанности возместить дары, если они их получат, выплатив их двойную стоимость.

«Руководство для инквизиторов» Эймерика позволяло им получать подарки при условии, что они не будут слишком значительными, однако он предписывал инквизиторам не проявлять слишком большую алчность – похоже, не по причине греха, таящегося в алчности, а для того, чтобы не вводить в соблазн мирян[269].

Статья XXVI