Тайны инквизиции. Средневековые процессы о ведьмах и колдовстве

Жалобы в Рим на несправедливость и чрезмерную жестокость инквизиторов – неизменная черта того периода, когда Торквемада занимал пост великого инквизитора, – к тому времени стали столь многочисленными, что папа посчитал нужным приказать Торквемаде отредактировать то, что Амадор де Лос-Риос очень метко назвал «Кодексом страха»[327]

. Главная причина этих жалоб касалась задержек, которые часто случались, прежде чем обвиняемого приводили в суд. Если заключенного в конечном итоге оправдывали, это происходило после долгого тюремного заключения, за которое не полагалось никакого возмещения или компенсации; а если человек, с которым обращались подобным образом, был влиятелен и занимал видное положение, то он, разумеется, всячески протестовал против обращения, которому его подвергли, прежде чем выяснить, что выдвинутое против него обвинение не подтвердилось. Не следует считать, будто истинная причина этих задержек крылась в медлительности или неповоротливости инквизиции. Наоборот, чрезмерная быстрота, с которой они вели судебные дела, стала скандальной темой, к которой Льоренте неоднократно привлекает внимание – в особенности когда рассказывает, что в год учреждения инквизиторского суда в Толедо этот суд (как мы еще увидим) разобрал ни много ни мало 3300 дел, 27 обвиняемых были сожжены, а остальные понесли наказания различной степени тяжести. Он вполне обоснованно заявляет, что при такой скорости судебных разбирательств совершенно невозможно как следует отбирать доказательства и вершить какое-либо правосудие.

Когда задержки случались, они становились результатом чрезвычайного нежелания святой палаты отпустить на свободу того, кто уже попал в ее когти. Поэтому, если у инквизиторов не было ни малейших доказательств, необходимых для признания человека виновным, они тянули время в ежедневной надежде получить такие доказательства, а тем временем постоянно проводили допросы, пытаясь вынудить несчастного узника впасть в противоречия, которые позволят им прибегнуть к пыткам.

Ввиду ясно высказанного приказа понтифика Торквемада был вынужден исправить существующее положение дел, по крайней мере в теории, постановив (статья III), что к судебным разбирательствам следует переходить без задержек из-за отсутствия доказательств. Если доказательства отсутствовали, обвиняемого следовало немедленно отпустить на свободу, поскольку его можно было в любое время арестовать вновь при появлении новых улик. Также с целью ускорения судов он постановил (статья IV), что, поскольку не во всех судах есть необходимые юристы, по завершении дела досье всех судебных процедур должно отправляться лично великому инквизитору, а тот будет передавать его в верховный совет инквизиции, который даст по нему заключение.

Однако Торквемада щедро компенсировал любое смягчение суровости, содержавшееся в этих статьях, еще большей суровостью некоторых других указов, которые включил в эти «Указания» в 1488 году. Обнаружив, что инквизиторы Арагона нарушают определенные указы 1484 года, разбавляя их менее строгими правилами, существовавшими в этом королевстве при старой инквизиции, он приказал, чтобы все инквизиторы строго повиновались законодательным актам, содержавшимся в прошлых «Указаниях». Он распорядился (статья V), чтобы инквизиторы лично посещали тюрьмы раз в две недели, но при этом общаться с узниками не позволялось никому из посторонних – разумеется, за исключением священников, которые приходили их утешать. Для соблюдения еще большей тайны ведения судебных разбирательств Торквемада приказал (статья VI), что во время дачи показаний свидетелями присутствовать при этом должны были лишь совершенно необходимые для этого по закону лица; он также приказал (статья VII) обеспечить надежное и тайное хранение всех документов, относящихся к рассматриваемым делам.

Нам остается сделать вывод, что жестокость его указа в отношении детей еретиков немного смягчила естественная человеческая жалость, которая вовсе не прельщала безжалостного великого инквизитора, ибо далее мы видим (статья XI), как он приказывает инквизиторам следить за строгим соблюдением указа, запрещавшего этим несчастным пользоваться золотом, серебром и красивой одеждой, и отлучавшего их от любого достойного занятия.

Он распорядился (статья XIII), что все расходы святой палаты (которые к тому времени наверняка были огромны, если учитывать, каких гигантских размеров достигла при нем эта организация) должны оплачиваться из конфискованного имущества, прежде чем оно передавалось в королевскую казну; и далее (статья XV), чтобы все назначенные писцы, обвинители и судебные приставы исполняли свои обязанности лично, а не через представителей.