— Меня волнует состояние нашей дочери, Самуэль, — произнесла она, подходя к мужу. — Доктор Седеньо говорит, что в ее положении самым главным является хорошее настроение и желание жить, а у нее грустные глаза и полное отсутствие аппетита.
— Значит, нам предстоит позаботиться о ее настроении, — сказал Эстевес, на что Дельфина покачала головой.
— Боюсь, что это не в наших силах. Алехандра уже не девочка, которая зависит лишь от своих родителей, а женщина, Самуэль, влюбленная женщина.
— Но она не может, не должна быть влюблена в этого идиота!
— Нельзя выбирать в кого влюбляться, Самуэль, можно просто любить. И нам давно пора смириться с этим.
— И потерять свою дочь? Ты забыла, что этот музыкант является племянником Себастьяна Медины, который заявил мне на кладбище, что не собирается отказываться от прав на свою дочь? Что будет с Алехандрой, когда она узнает, что ее настоящими родителями являются этот врач и Мария Алехандра, а?
Дельфина и сама этого не знала, а потому уныло пожала плечами. А Самуэль сам отправился к Алехандре и пообещал ей самолично разыскать Фернандо и выяснить, почему он не заходит, хотя "я ничего не имею против этого парня и еще в больнице говорил ему, что двери нашего дома всегда для него открыты." И Алехандра в очередной раз поверила своему отцу и наконец-то улыбнулась.
А Эстевес, выждав два дня, снова появился у опечаленной дочери, которой Дельфина уже успела рассказать о смерти Марии Алехандры. На этот раз он разговаривал хотя и сочувствующим, но достаточно решительным тоном.
— У него есть другая женщина, и он тебя больше не любит. Когда я приехал к нему на квартиру, дверь открыла какая-то девушка, которая обратилась к нему со словами: "дорогой, к тебе тут пришли." Я попытался выяснить, в чем дело, но он заявил, что хотя и уважает тебя по-прежнему, но теперь у него другие интересы…
— Ты лжешь, папа, ты лжешь! — вскричала Алехандра, заливаясь слезами.
Да, Эстевес вновь откровенно лгал, демонстрируя, что основные качества политика — стремление к безграничной власти над всеми окружающими и лицемерие — настолько прочно стали частью его натуры, что избавить его от них уже не могли никакие слезы дочери.
Во время одного из своих посещений тюрьмы — а сестра Эулалия заходила туда проведать Мачу, у которой, после бегства Марии Алехандры, которому она немало способствовала, были серьезные неприятности с начальством — ей вдруг стало известно, что Кэти звонила в Канаду по поводу усыновления Даниэля какой-то канадской семьей. С трудом переварив эту новость, Эулалия немедленно отправилась к Себастьяну, у которого и без того были серьезные неприятности. Медицинская коллегия вновь лишила его лицензии на право иметь практику, а дирекция больницы просто уволила — и все это по причине мнимой смерти Марии Алехандры! Внимательно выслушав монахиню, он решил немедленно отправиться в тюрьму и переговорить с Кэти.
Она явно ждала его посещения и встретила бывшего мужа с издевательской улыбкой на тонких губах. На все уговоры Себастьяна не отдавать Даниэля в чужую семью Кэти отвечала настолько нагло, что, в конце концов, он просто не выдержал.
— Ты отвратительна! — заявил он, вставая и уходя из комнаты свиданий.
— В твоих устах это звучит комплиментом, дорогой, — пропела она вослед.
Впрочем, в этот же день ее хорошему настроению — а у нее всегда было хорошее настроение, когда удавалось испортить его кому-нибудь другому — пришел конец. На прогулке в тюремном дворе она нос к носу столкнулась с Мачей, которая не упустила случая наконец-то посчитаться с этой "облезлой обезьяной" и так отделала Кэти, что ту отправили в тюремный госпиталь, а Мачу поместили в карцер.
После свидания с бывшей женой Себастьян посетил канадское посольство, но там ему даже не дали поговорить с консулом. Вместо этого секретарь показал ему, составленный самой Кэти список причин, по которым она смогла лишить его родительских прав и вывезти сына за границу. Не зная, что делать дальше, он поехал в конгресс, нашел там Камило и, объяснив ситуацию, попросил организовать ему встречу с канадским консулом. Камило, разумеется, не мог отказать ему в этой просьбе. Он позвонил прямо из своего офиса, и консул обещал ему принять Себастьяна уже на этой неделе. После этого соперники разъехались в разные стороны, причем Камило поехал домой, где его уже ждала взволнованная Мария Алехандра.