Тайный агент. На взгляд Запада

Роман «На взгляд Запада» писался более двух лет (события 1905 г. в России, эсеровского террора, дела Азефа еще не ушли в прошлое), дольше всех других произведений Конрада. Его выход привел к охлаждению отношений между писателем и семьей Гарнетт, сочувствовавших русским революционным идеям. Исходный план романа изложен автором в письме Дж. Голсуорси от 6 января 1908 года:

Думаю, что я пытаюсь выразить самую суть всего русского, — Cosas de Russia. <…> Первое действие — в Санкт-Петербурге. (Халдин, разумеется, повешен.) Второе — в Женеве. Студент Разумов встречает за границей мать и сестру Халдина, влюбляется в последнюю, женится на ней и через некоторое время признается жене, какую роль сыграл в аресте ее брата. Психологическое развитие темы, покрывающей предательство Халдина, исповедь Разумова жене и гибель этих людей (вызванная во многом сходством между их ребенком и Халдиным), составляет суть повествования (The Portable Conrad: 741–742).

Как мы видим, в этом наброске сообщается о линии сюжета, позднее отброшенной (вместо кровавой развязки в духе Э. Золя читателю предлагается затухающая концовка), однако ничего не говорится о приеме, на котором построены психологические эффекты романа, — о фигуре повествователя.

Обсуждая позднее рукопись недописанного романа с Э. Гарнеттом, 20 октября 1911 г. Конрад настаивал, что работает отнюдь не над «романом идей» с исключительно прямым смыслом, как показалось его корреспонденту, и намерен вложить в свой текст нечто помимо «ненависти». Развивая Гарнетту мысль о подтексте (в частности, об определенной «нежности» при изображении Фёклы, Софьи Антоновны), Конрад вспомнил о презрительной фразе Бисмарка, сказанной в 1864 г. («Россия — ничто»), и, по-видимому, думая параллельно о своем рассказчике, заметил, что Россия, на взгляд любого стороннего наблюдателя, действительно «в высшей степени призрачна». Таким образом, в процессе работы над рукописью в романе появился «взгляд Запада»: пожилой учитель английского языка и английской литературы, живущий в Женеве, имеющий знакомых среди местных русских. И уже увиденные сквозь оптику этого наблюдателя в романе дают о себе знать призрак России (снежный Петербург части I), русские «бесы» (революционеры в эмиграции), русский призрак (Разумов, перемещающийся из столицы необъятной империи в город часовщиков, само сердце

республиканской свободы), русские женщины. Имеется в романе и дополнительная — литературная — оптика: развитие русской темы корректируется мотивами «Гамлета» (гнилость королевства, Разумов — Черный принц, «лукавый советчик» в лице безымянного учителя, Наталия Халдина — Офелия и т. п.) и прозы Ф. М. Достоевского («Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы»).

В предыдущих романах Конрада имелся либо ненадежный повествователь, по преимуществу сочувственно относившийся к образу, который всплывал у него в памяти (Марлоу), либо герой разной степени ненадежности (Ностромо, Верлок), который участвовал в процессе собственного саморазоблачения, а также разоблачения или саморазоблачения любых ценностей. «На взгляд Запада» показывает, что эти две повествовательные стратегии, обыгрьтающие тем или иным образом неполноту или относительность знания (познания, самопознания), неадекватность восприятия, могут быть совмещены так, чтобы установить весьма непростые отношения между субъектом (рассказчиком, ведущим повествование от лица «я» или пропускающим сквозь «я» различные сведения и материалы) и объектом (Разумов, русские) рассказа.

Казалось бы, конрадовский роман демонстрирует полное доверие повествователя к себе — доверие к тому, о чем именно он рассказывает. Эффект присутствия, основанный на соприкосновении с «реальными фактами», даже порой добавляет к рассказу о событиях 1904 года (убийство господина де П. отсылает к прогремевшему убийству В. фон Плеве) элемент фельетонности: слишком уж не близка для учителя из Женевы психология русских. Студент Петербургского университета Кирилл Разумов выдал полиции однокурсника Виктора Халдина, который после участия в «устранении» министра де П. в силу случайного стечения обстоятельств обратился к своему приятелю за помощью. По дальнейшему недоразумению, Разумов в глазах революционного студенчества остался другом казненного Халдина и возможным продолжателем его дела, тогда как на самом деле под влиянием разговоров с тайным советником Микулиным он согласился на сотрудничество с полицией и отправился в Женеву для сбора сведений о русской политической эмиграции. Там «герой борьбы с самодержавием» знакомится с сестрой казненного Наталией Халдиной, ее матерью и их знакомым англичанином (частным преподавателем языка и литературы), а также с различными революционерами, или нашими — от народников в лице «проповедника феминизма» Петра Ивановича, теоретика анархизма Ласпары до Никиты-Некатора, ассоциирующегося с Азефом и членами Боевой организации эсеров^[314].