Тайный гость

– Ты правда это видела? – спросил с сомнением.

– Да, отче, как тебя сейчас!

Монах одернул свою видавшую виды однорядку и поспешно вышел из возка.

– Спаси Христос, государыни! Возвращайтесь и ждите новостей!

На улице мела поземка. Большая серая туча приближалась к Кремлю со стороны Басманной и Покровки, обещая в любой момент разразиться настоящей зимней вьюгой с резким ветром и снежными заносами. Москвичи, застигнутые врасплох непогодой, спешили укрыться в тепло домов. Улицы стремительно пустели. Даже бродячие собаки попрятались в укромных местах. Видимо, метель надвигалась нешуточная. Отец Феона, ежась от холода, огляделся и быстрым шагом скрылся в темных переулках Зарядья. Возок некоторое время постоял на месте, а потом, словно убегая от начавшейся непогоды, стремительно рванул в сторону Фроловских ворот Кремля. Мгновение, и след его простыл за стеной усиливающегося снегопада.

Глава 28

Отец Феона, перепрыгивая через две ступени лестницы, взлетел на красное крыльцо каменных палат, где его давно и с нетерпением ждал начальник Земского приказа.

– Ты где был? – спросил Проестев, с беспокойством вглядываясь в лицо монаха. – Узнал чего?

Феона громкими хлопками отряхнул от налипшего снега свою одежду и утвердительно кивнул:

– Пошли скорее.

– Куда?

Вместо ответа монах огляделся по сторонам и, найдя взглядом стрелецкого урядника, скомандовал голосом, не терпящем возражений:

– Десятник, следуй за нами и людей своих возьми!

Удивленный стрелецкий начальный человек[134] растерянно посмотрел на Проестева, тот хмуро кивнул.

Небольшой отряд, ведомый монахом, зашел в Кремль через Константиновские ворота и, пройдя его насквозь, задержался лишь у ворот Житного царского двора, где сторожившие вход стрельцы из полка Ивана Ржевского, замешкавшись, не сразу пустили их внутрь.

– Открыть ворота, королобые! – заорал на них судья.

Узнав начальника Земского приказа, стрельцы засуетились, поспешно раздвигая рогатки.

– Куда идем? – пользуясь заминкой, еще раз спросил Проестев у Феоны.

– К Свибловой[135] башне.

– Зачем?

– Узнаешь.

Свиблова башня в тот час даже не охранялась. Если и был у нее охранник, то он сбежал в острожек, как только начался снегопад. Пять ступеней в цоколь башни, со временем потерявшей оборонительное значение и служившей простым складом. Клеть была изрядно захламлена. Кругом валялся мусор, разломанные ящики и разбитые бочки, куски кирпича, прочно схваченные кладочным раствором, и невесть откуда взявшаяся старая ветошь в давно сгнивших мешках из простой дерюги. Вокруг царского дворца давно уже обосновались многочисленные мануфактуры. Непосредственно к башне примыкали сразу четыре – браговарня, медоварня, бочарня и воскобойня. Рядом находились прачечная и бани, а также конюшня на 150 лошадей. Очевидно, работники этих государевых предприятий и завалили башню отслужившими свой век старыми вещами.

Отец Феона, не обращая внимание на хрустящий под ногами мусор, направился к одному из таких завалов, где принялся методично раскидывать в разные стороны никому не нужный хлам. Пробив узкий проход в этом загромождении, монах освободил доступ к стене, в которой находилась небольшая, высотой не более двух аршин, дверь, закрытая на простой висячий замок.

– Сбивай! – приказал он стоявшему рядом стрелецкому уряднику.

Тот смущенно хмыкнул и вновь вопросительно посмотрел на начальника Земского приказа.

– Сбивай, – проворчал Проестев.

Урядник размахнулся и обухом бердыша с одного удара сбил замок с двери.

– Ловко! – похвалил Феона удалого десятника и распахнул скрипучую дверь.

Изнутри потянуло сыростью и речной тиной.

– Огня!

Кто-то принес чадящий факел. Монах взял его и посветил внутрь. Свет выхватил из власти тьмы сводчатую клеть, каменную кладку которой сплошь покрывали зеленый мох и черная плесень. Непосредственно из клети вниз вела крутая узкая лестница, конец которой терялся в непроглядном мраке.

– Я так и думал!

Феона в сердцах хлопнул ладонью о стену.

– Теперь, может, скажешь, зачем мы здесь? – раздался за спиной возмущенный голос Проестева.

– Теперь скажу, – кивнул монах. – Теперь – самое время!

Он подошел к краю лестницы и носком сапога скинул, словно в бездну, осколок кирпича, валявшийся под ногами. Камень гулко застучал по ступеням, словно отмерял аршины и сажени от верха до самого дна.

– Четверть века назад мои люди вышли на тайных перевозчиков. Прасолы[136] возили из Сибири шкурки соболей, не платя мыто. Хранили они меха в бочках в специальном каземате глубоко под землей недалеко от Свибловой башни. У них там даже потайной выход к реке имелся со своей пристанью! Дознание показало, что за этим лихоимством стоял всесильный шурин царя Борис Годунов!

– Досадно! – посочувствовал Проестев. – И чем дело кончилось?

– Царь Федор меня «по-тихому» из начальников Земского приказа убрал и на войну с ногаями отправил, а каземат велел землей засыпать. Только государь скоро умер, и выполнять его распоряжение, как я понимаю, посчитали необязательным. Чувствуешь? Рекой пахнет!

– Ты к чему ведешь?