Талант есть чудо неслучайное

НА ШЕСТОМ СЪЕЗДЕ ПИСАТЕЛЕЙ СССР

(22 июня 1976 года)

ры. «Трусливая старость» — это звучит не слишком красиво, но как вопиюще

звучат другие два слова, поставленные рядом, корчась и противясь насильственному,

пеестествеинейшему словосочетанию,— «трусливая юность». Иногда тот, кто смел в

юности, потом гериет веру в своп юношеские идеалы, предает их по-юрным

благоразумием и становится в зрелости или в Старости трусом. Но невозможно быть

смелым ни в {релости, ни в старости, если ты не был смел в юности. I охраненная, не

преданная ни словом, ни делом, наша юношеская смелость — это единственная

возможность победы над возрастом и даже над смертью, потому что смелость — это

преодоление смерти духовной и смерти физической.

Когда я говорю о смелости, я подразумеваю вовсе НС смелость людей, обманутых

неграмотными надеждами на ложные идеалы и совершающих порой героические

поступки во имя бутафорских идолов. История потом ставит все на свои места и только

горько усме-1ается, покачивая головой над субъективно честными, по объективно

ошибавшимися людьми, ибо и героизм г" имя ложных идеалов — героизм ложный.

Я говорю о другой смелости — о смелости во имя таких бессмертных идеалов, как

равенство, братство, свобода, уничтожение любых форм, в том числе и ду-ЮВНЫХ,

эксплуатации человека человеком, Я говорю не

166

о смелости показной, эксгибиционистской, а о смелости скромной, которая порой

сама не понимает, что она смелость,— хотя бы о ежедневной смелости наших русских

женщин, которые успевают работать, потом стоять в очередях, воспитывать детей,

обстирывать своих мужей, и все-таки не теряют вечной женственности и доброты,

которая всегда не что иное, как подвиг. Я говорю не о животной смелости ради

спасения собственной шкуры, где дух подменяется силой, действием, лишенным

морали, а о другой, истинной смелости ради наших ближних и ради наших иногда даже

нспредуга-дываемых дальних. Такая смелость ничего общего не имеет с философией

суперменства, которой, к сожалению, заражены некоторые современные молодые люди.

Они вряд ли читали Ницше или его бульварную креа туру — Арцыбашсва, выведшего

когда-то в пробирке воображения героя-супермена Санина. Они, может быть, не

смотрели модерную западную кинематографическую вариацию санинщины — героя-

шпиона Джеймса Бонда, а напрасно: может быть, тогда им не захотелось бы быть

похожими на него. Джеймс Бонд как будто смелый человек, но в его смелости дух

подменяется действием, а ведь избегать духовности, избегать собственной совести —

какая же это смелость? Это просто новый зоологический подвид трусости,

поигрывающей мускулами, взращенными бездуховным культуризмом.

Христианство для своего времени было великой гражданской смелостью,

противопоставившей свою готовность самопожертвбвания сладострастию заплывшего

Жиром бездуховности, распадающегося, но все еще сильного Рима. Затем

христианство было искажено, извращено инквизицией, междуцерковными интригами,

превращено попами всех мастей в предмет наживы, спекуляции наивной верой людей.

Социализм — далекий праправнук христианства, приобретший, конечно, только

некоторые его черты и даже полемизирующий с ним, иногда яростно, внесший в че-

ловечество выстраданную им новую надежду,— был новой, бессмертной смелостью

ищущей мысли человечества.

Мы, русские люди, русские писатели, говорим на том языке, который создал своим

гениальным пером.

320

0дн1 ИЗ самых смелейших людей в истории — Пушкин.

Пушкин был смелым гражданином, смелым поэтом, Смелым историком, смелым

редактором. Он был смел даже в лирике.

Я вас любил так искренно, так нежно, Как дай вам бог любимой быть другим —

это же смелейший этический постулат, ставящий любовь Выше собственничества,

выше эгоизма, и без этого постулата, высказанного столько лет назад,

социалистическая мораль пепредставима.

Наше первое в мире социалистическое общество, которое героически испытало и

горечь великих трагедий, ошибок, и эпическую мощь великих военных и индуст-

риальных побед, взошло не на пустом месте, а на крови стольких незабвенных людей,

чья смелость до сих пор служит и будет служить нам примером.

Декабристы, петрашевцы, народовольцы, великие писатели демокра I i.i,

выковавшие из боли своего народа духовное оружие будущей революции, такие люди,

как Софья Перовская, еще совсем юный Александр Ульянов, первые русские

марксисты, рабочие, расстрелянные па Лене, рабочие, впервые провозгласившие

советскую власть еще далеко до Октября в Иванове,— все это кристально смелые

люди.

Вся жизнь основателя нашего государства Ленина — это непрерывная, ежедневная

смелость с еще ранней юности. Его смелость как руководителя государства была и в

том, что, ведя борьбу с врагами советской власти, внутренними и внешними, он

одновременно не боялся вести открытую неустанную борьбу против бюрократии,

которую тоже считал злейшим врагом революции. Так впоследствии поступал и

Маяковский: «Много всяких разных мерзавцев ходит по нашей земле и вокруг».

До сих пор по экранам мира скачет Чапаев, снова и снова взвивается красный флаг

над броненосцем «Потемкин», как неувядающий символ подаренного нам и всему