Талисман

Исповеди вызывали у Гека Баста смертную скуку. Он слышал их все, эти мелкие грешки. Я крал деньги из кошелька матери, я курил косяки на школьном дворе, мы выливали клей в бумажный пакет и нюхали его, я делал то, я делал это. Детские шалости. Никакого интереса. Ничего такого, что могло бы отвлечь от ноющей боли в руке. Геку хотелось вниз, хотелось поучаствовать в пытке этого Сойера. А потом они занялись бы здоровенным недоумком, который каким-то образом захватил его врасплох и изувечил правую руку. Да, он получил бы огромное удовольствие, занимаясь этим здоровенным недоумком. Нашел бы применение болторезу.

А пока приходилось слушать, как один из подростков, Вернон Скарда, продолжал бубнить:

– …он и я, и мы увидели, что ключи в замке зажигания, понимаете, о чем я. И он говорит: «Давай запрыгнем в эту сучку и объедем квартал». Но я знал, что это неправильно, и так ему и сказал, а он говорит: «Ты просто трусишь». Я отвечаю: «Нет, не трушу», – а он мне: «Докажи это, докажи». «Не собираюсь я воровать машину», – говорю я, а он…

Господи Иисусе, подумал Гек. Рука отчаянно разболелась, а болеутоляющие таблетки лежали у него в комнате. У дальней стены он видел Пибоди, который так зевнул, что едва не вывернул челюсть.

– И мы поехали вокруг квартала, а потом он говорит мне, он…

Дверь распахнулась с такой силой, что петли вывернуло из дверной коробки. Ударилась об стену, отскочила, стукнула подростка по имени Том Кэссиди, повалила его на пол, придавила. Что-то ворвалось в общую комнату… поначалу Гек решил, что это самая большая собака, какую он когда-либо видел. Подростки заорали и вскочили со стульев… а потом замерли, не веря своим широко раскрытым глазам. Перед ними высился серо-черный зверь, в которого превратился Волк. Он стоял на задних лапах, в расползшихся чиносах и клетчатой рубашке.

И Вернон Скарда таращился на него, выпучив глаза, с отвисшей челюстью.

Волк взревел, сверкающие глаза смотрели на подростков, которые попятились от него. Педерсен рванул к двери. Волк – его макушка почти задевала потолок – отреагировал молниеносно. Взмахнул рукой, толстой, как потолочная амбарная балка. Когти прошлись по спине Педерсена. На мгновение все увидели окровавленный шнур позвоночника. Кровь выплеснулась на стену. Педерсен, качнувшись, шагнул в коридор и рухнул на пол.

Волк обернулся, и его пылающие глаза остановились на Геке Басте. Гек поднялся, хотя ноги вдруг потеряли чувствительность, уставился на это косматое красноглазое чудище. Он знал, кто перед ним… по крайней мере кем оно раньше было.

И отдал бы что угодно, лишь бы ему вновь стало скучно.

12

Джек вновь сидел на стуле, с обожженными и пульсирующими болью руками, привязанными у поясницы. Сонни накрепко стянул завязки рукавов смирительной рубашки, а затем расстегнул чиносы Джека и сдернул вниз.

– А теперь слушай меня, Джек, – Гарденер поднял «Зиппо» так, чтобы Джек мог видеть зажигалку, – и слушай внимательно. Я вновь собираюсь задать тебе вопросы. И если ты не ответишь на них правдиво и в полном объеме, содомия уже не будет входить в число искушений, с которыми тебе придется бороться.

Сонни Сингер при этих словах дико загоготал. В его затуманившихся глазах читалось нетерпение. Ему хотелось это увидеть.

– Преподобный Гарденер! Преподобный Гарденер! – Это был Кейси, и в его голосе звучала тревога. Джек снова открыл глаза. – Наверху какой-то погром!

– Не отвлекай меня.

– На кухне Донни Киган ржет как безумный! И…

– Он же сказал, не отвлекай! – крикнул Сонни. – Или ты его не слышал?

Но Кейси, судя по всему, слишком испугался, чтобы замолчать.

– …и в общей комнате, похоже, бунт! Крики! Вопли! И мне кажется…

Внезапно разум Джека заполнил крик невероятной силы и энергии:

Джеки! Где ты? Волк! Где ты прямо здесь и сейчас?

– …туда ворвалась целая стая собак!

Гарденер теперь смотрел на Кейси, его глаза превратились в щелочки, губы плотно сжались.

В кабинете Гарденера! Вниз по лестнице! Где мы были раньше!

В каком НИЗУ, Джеки?

Лестница! Вниз по ЛЕСТНИЦЕ, Волк!

Прямо здесь и сейчас.

И Волк ушел из его головы. Джек услышал, как наверху что-то упало, раздался крик.

– Преподобный Гарденер! – позвал Кейси. Его обычно красное лицо стало смертельно бледным. – Преподобный Гарденер. Что это? Что?..

– Заткнись! – рявкнул Гарденер, и Кейси отпрянул, словно ему влепили пощечину, в широко раскрытых глазах застыла обида, толстые щеки тряслись. Гарденер протиснулся мимо него к сейфу, достал большой револьвер. Сунул за ремень. Впервые на памяти Джека преподобный выглядел испуганным и недоумевающим.