Талисман

Ричард улыбнулся, едва заметно и невероятно устало, но и этой улыбки хватило, чтобы сердце Джека согрелось и заболело.

– Я по-прежнему рад, что ты пришел, и утром мы обо всем поговорим, – добавил Ричард. – Я уверен, к тому времени все прояснится. И простуда, которую я подхватил, наверняка уйдет.

Ричард повернулся на правый бок и закрыл глаза. Пять минут спустя, несмотря на жесткий пол, он уже крепко спал.

Джек долго сидел, глядя в темноту. Иногда видел свет фар автомобилей, которые проезжали по Спрингфилд-авеню. Иной раз и фары, и уличные фонари исчезали, словно вся школа Тэйера выдергивалась из этой реальности и на какое-то время подвешивалась в небытии, прежде чем вернуться на положенное место.

Поднялся ветер. Джек слышал, как он шуршит последними листьями, оставшимися на деревьях, которые росли у четырехугольного двора, слышал, как под его напором ветви стучат, словно кости, слышал, как он завывает в проходах между зданиями.

2

– Этот парень идет сюда, – напряженно сказал Джек. Прошел час или чуть больше. – Двойник Этриджа.

– А?

– Не важно. Спи. Незачем тебе на это смотреть.

Но Ричард уже садился. Прежде чем остановиться на сгорбленной, деформированной фигуре, направлявшейся к Нелсон-Хаусу, его взгляд успел пройтись по всему кампусу. И увиденное глубоко потрясло Ричарда, напугало его до глубины души.

Плющ на Монксон-Филд-Хаусе, еще утром редковатый, но все-таки зеленый, теперь приобрел отвратительный желтый оттенок.

– Слоут! Отдай нам своего пассажира!

Внезапно Ричарду захотелось только одного – вновь заснуть. Заснуть и спать, пока не пройдет грипп (он проснулся с мыслью, что это грипп: не какая-то легкая простуда, а настоящий грипп). Только грипп и сопряженная с ним высокая температура могли привести к таким ужасным, никак не связанным с реальной жизнью галлюцинациям. Не следовало ему подходить к открытому окну… и позволять Джеку влезать в комнату через окно. Едва Ричард подумал об этом, как устыдился собственных мыслей.

3

Джек искоса глянул на Ричарда – и бледное лицо и выпученные глаза друга подсказали ему, что тот все больше и больше теряет связь с реальностью.

Невысокая тварь стояла на выбеленной морозом траве, напоминая тролля, вылезшего из-под какого-то моста. Руки, заканчивавшиеся длинными когтями, едва не доставали до колен. Над левым карманом армейской куртки красовалась корявая надпись «ЭТРИДЖ». Куртку тролль не застегнул, и Джек видел под ней порванную и мятую пендлтонскую рубашку. Темное пятно с одной стороны могло быть и кровью, и блевотой. Носил тролль и галстук, мятый, синий, с крошечной золотой буквой «Э» чуть ниже узла. Прицепившиеся к галстуку головки репейника напоминали гротескные булавки.

Только половина лица Этриджа двигалась как положено. Джек видел грязь на волосах и листья на одежде.

– Слоут! Отдай нам своего пассажира!

Джек вновь посмотрел на уродливого двойника Этриджа, встретился с ним взглядом. Глаза Этриджа вибрировали в глазницах, совсем как зубцы камертона, и Джеку пришлось приложить немалое усилие, чтобы отвести взгляд.

– Ричард, – прошептал он, – не смотри ему в глаза.

Ричард не ответил. Он как зачарованный смотрел на ухмыляющегося тролля, двойника Этриджа.

В испуге Джек стукнул Ричарда по плечу.

– Ох, – выдохнул Ричард, схватил руку Джека и приложил к своему лбу. – У меня высокая температура?

Джек убрал руку со лба Ричарда, чуть теплого, но никак не горячего.

– Похоже на то.

– Я так и знал. – В голосе Ричарда слышалось неподдельное облегчение. – Скоро пойду в лазарет, Джек. Думаю, мне не обойтись без антибиотиков.

– Отдай его нам, Слоут!

– Давай поставим комод перед окном, – предложил Джек.

– Тебе опасность не грозит, Слоут! – прокричал Этридж. Ободряюще улыбнулся. Во всяком случае, правая часть лица ободряюще улыбнулась, тогда как левая застыла, как у трупа.

– Почему он так похож на Этриджа? – спросил Ричард с неестественным спокойствием. – Почему его голос так легко проходит сквозь стекла? И что с его лицом? – Ричард говорил все резче, и когда он задавал последний вопрос – возможно, для него самый важный, – в его голосе уже отчетливо звучал страх: – И где он взял галстук Этриджа, Джек?

– Я не знаю, – ответил Джек. Мы снова в Сибрук-Айленде, можешь не сомневаться, Ричи-бой, и, я думаю, мы будем танцевать, пока ты не начнешь блевать.

– Отдай его нам, Слоут, а не то мы придем и заберем его.

И псевдо-Этридж в яростной ухмылке обнажил свой единственный клык.

– Пришли своего пассажира, Слоут, он покойник! Он покойник, и ты почуешь, как он воняет, если в самом скором времени не пришлешь его.

– Помоги мне передвинуть этот гребаный комод! – прошипел Джек.