Там, где меня нет

Гурину принесли кофе и десерт, и он с довольным видом принялся уплетать тирамису. Кравченко закурил, закончив с мороженым.

— Дубаря даем в этот раз, — многозначительно сказал он.

* * *

Утро пятницы в прогнозе погоды назвали самым холодным за последние двадцать три года. Столбик термометра опустился до отметки в пятьдесят градусов. Были отменены занятия у школьников с первого по четвертый классы, а также приостановили работу некоторые организации. Опустели улицы.

Мороз стоял такой, что воздух, казалось, трещал и лопался, как арбуз от спелости. Небо выглядело светлее обычного, ведь далеко за сопками уже подбиралось к горизонту солнце. Полярная ночь должна была закончиться в начале следующей недели.

Когда зазвонил рабочий телефон, Лидия Витальевна сидела в кожаном кресле и щелкала семечки. Глядя на пустовавшее кресло заместителя — мягкотелой Марии Игнатьевны, которой пришлось остаться дома с сыном-первоклашкой, она вспоминала те времена, когда ее собственная дочка была еще совсем крохой. Маленькие ручки, доверчивый взгляд. Годы прошли, и дочке уже исполнилось тридцать, и у нее брак с каким-то работягой, который вроде бы и ничего, но звезд с неба не хватает. Тяжела женская доля…

Ответив на звонок привычным «алло», она услышала голос Ольги. Вот, подумала Лидия Витальевна, еще одна жертва тяжелых отношений. И голос какой-то не свой, и речь невпопад.

— Можно заехать к тебе? — спросила Ольга. — Просто поболтать.

— Да, конечно. На чем ты? На такси? Ну хорошо, а то ведь мороз страшный!

На том и договорились. Ольга объяснила по телефону, что у нее окно в целых два урока и что она просто хочет поболтать. Лидия Витальевна прекрасно понимала, что это будет отнюдь не «еще один» разговор обо всем и ни о чем за чаем и конфетами.

Увидев продрогшую Ольгу, с красными щеками и чрезвычайно светлыми глазами, стоявшую в дверях, Лидия Витальевна широко улыбнулась. Взмахом руки она пригласила гостью присесть за стол. К тому моменту вода в чайнике уже дважды как закипела, да и коробка шоколадных конфет с ликером была открыта и пустела на глазах.

— Ну? — спросила Лидия Витальевна. — Что случилось?

Ольга, конечно же, замялась. Это было так на нее похоже. Она подумает десять раз, прежде чем сказать. Тот порыв эмоций в новогоднюю ночь — не в счет.

— Не знаю, как это сказать, — Ольга обхватила себя руками, чтобы хоть как-то сохранить то ли тепло, то ли спокойствие. Дрожь не унималась. — Наверное, я просто полная дура…

— Ну не надо так, — ласково сказала Лидия Витальевна. — Это ведь как у Аллегровой. Все мы бабы — дуры.

— Стервы, — машинально поправила Ольга.

— Неважно. Ты чаек попей, согреешься. Ну, давай, не стесняйся. И конфетки согревающие. Вот, хорошо.

Выпив чаю и попробовав конфету, Ольга скромно улыбнулась.

— Этот холод меня с ума сводит. Как вы тут вообще выживаете зимой?

— Мы, милочка. МЫ. Ты ведь теперь тоже, что называется, здешняя.

Лидия Витальевна к собственному удовольствию вспомнила молодые годы, когда она, так же, как сейчас Ольга, пугалась этого холода и этой неизвестной жизни. Двадцать два года. Из теплых краснодарских краев — в ледяную пустыню. Вроде как за лучшими деньками. По итогу — за деньками самого разного наполнения. Неуместно сравнение с коробкой конфет, как в том иностранном фильме про бегуна в красной кепке. Конфеты ведь можно купить. Хоть какая-то ясность. Ну а в реальной жизни не везде внутри ликер. Где-то — откровенное дерьмо.

— Я узнала кое-что про Даниила, — сказала Ольга, хлебнув еще чаю.

— И что же?

Тяжелый вздох. Взгляд в сторону.

— Тем вечером, когда убили Руслана Галимуллина, он был с Алиной. И провожал ее домой.

Лидия Витальевна в очередной раз услышала подтверждение своей теории про конфеты и начинки. Растерялась.

— Ну… — протянула она. — Это ведь ни о чем не говорит. Мне кажется. Ты как сама-то думаешь?

Ольга пожала плечами.

— Я уже и не знаю, что думать. Он… совсем другой. За эти полгода он так сильно изменился, что меня это пугает. Он стал злее. Ожесточеннее. Вчера он вообще не ночевал дома. Я не знаю, где он был. Мы практически не общаемся.

— Он давал тебе повод волноваться? — спросила Лидия Витальевна, но в момент осознала глупость своего вопроса. — Ну, кроме того, что я знаю, разумеется.

— Мне показалось странным, что он спрашивал тебя по телефону о том, где я была в тот вечер. Как будто он что-то ищет.

— Кстати, где ты была?

— Мне просто хотелось немного развеяться.

Пауза. Недолгая, но достаточно глубокая, чтобы услышать шумный принтер в соседнем кабинете.

— Я думаю, что мне нужно сообщить об этом в милицию, — неожиданно твердо сказала Ольга. — Что-то подсказывает мне, что это правильно.

В ответ Лидия Витальевна покачала головой.

— Ой ли? Даниил ведь и сам с погонами.

— Поэтому я думаю поговорить с его напарником, Евтушенко.

— Ну что ж. Разумно. Но ты действительно можешь так думать, Оля? Как ты можешь так сомневаться в своем муже?

По выражению лица Ольги было заметно, что она не знает ответа.

— И, кстати, кто тебе рассказал о том, что Даниил в тот вечер был с Алиной?

— Долгая история, — отмахнулась Ольга.