Там, на той стороне

Натан стоял на коленях, забившись в угол комнаты. Он ощущал себя также, как той ночью, когда ему пришлось менять штаны. Но сейчас ему совсем не хотелось терять сознание. Он шептал имя своей матери, затем отца, Роуз, имя дракона, которого все звали просто Майки.

— Они не придут к тебе на помощь, мальчик, — говорил голос в голове. — Тебе придется умереть в одиночестве, брошенным и никому не нужным, а я буду смотреть, как твои глаза лопаются и пожирать тело, пока твое сердце будет биться.

Женщина положила свою лапу на плечо Натана, и он почувствовал, как тонкие волоски врезаются в его кожу и обжигают как крапива.

— Посмотри мне в глаза, мальчик.

Натан зажмурился. Он знал, что во что бы то ни стало, ему нельзя смотреть. Длинный склизкий язык из чавкающей пасти, дотянулся до его лица и оставил на лбу желейный сгусток. Но как ни старался Натан через весь страх и ужас сопротивляться, ее голос все же сломил его разум, и он открыл глаза.

Тонкие щупальца, что крепились у нее вместо ушей, тут же обхватили голову и принялись со свирепым усилием затягивать ко рту. Одна из лап проткнула ладонь, прибив к полу, когда он попытался выскользнуть из смертельных объятий.

— Попрощайся с Роуз, плохой мальчишка, — прошипел голос в его голове и существо разинуло пасть.

Для него это была надвигающаяся бездна и он лишь успел подумать, что не сказал маме, чтобы та не высыпала песок из вагонов, он ведь вернется, а тогда ему будет уже восемь и отправит поезд через всю Америку, которая состояла их небольшой железной дороги в форме бесконечности, вмещающаяся на его письменном столе.

И тут он услышал голос Роуз, а затем послышались выстрелы и существо стало дергаться и метаться из стороны в сторону. Оно все еще не хотело его отпускать.

И снова выстрелы. Одна из пуль пробила голову женщины насквозь и пролетела совсем рядом с его, разбивая стекло.

— Убери от него свои лапы, грязная сука! — кричала Роуз. А затем и увидел, когда в бессилие, женщине все же пришлось отпустить мальчика. Она вся скукожилась на полу, как паук, попавший под воду, а затем отпрыгнула, отталкиваясь лапами от пола и пролетела через всю комнату, выскакивая наружу. В коридоре раздались крики, затем оружейная очередь и все затихло.

Натан прижимал к груди руку, из которой текла кровь и взгляд его ни на секунду ни отнимался от лица Роуз. Он понимал, что если хоть на одно мгновение отведет глаза, то все эти чувства, что заглушались до этого времени, придут к нему и сломают его детское тельце.

Она держала в руке пистолет, из которого тянулся дымок. Грудь ее вздымалась, то ли от быстрого бега, то ли от вида Натана, который казался таким маленьким и беззащитным, а еще окровавленным и испуганным. Натан попытался встать и побежать ей навстречу, но ноги непослушно согнулись обратно, и он упал на колени.

Роуз подбежала и обхватила его голову руками. Он чувствовал ее теплое прикосновение, и оно усыпляло его. Она наклонилась над ним и произнесла еле слышно, будто в комнате был кто-то еще:

— Найди Дракона Натан.

Губы его слиплись от крови, но он разомкнул их через боль, чтобы спросить:

— Что?

— Беги, Натан! Беги на ту сторону.

— Но я не знаю как, — ответил он.

— Ты должен вспомнить, пока оно не вернулось, пока Луна не сияет, ты должен вспомнить.

По ее лицу потекли слезы.

Она умоляла его. А еще она все знала. Может даже больше, чем он сам. И спасла его. Это потому, что они лучшие друзья.

Она поцеловала его в губы, как это делала мама когда-то очень давно, когда он был еще совсем маленьким.

И он вспомнил. В его маленьком мире, том мире, который доступен только ему, засиял свет, который словно играючи, звал его за собой.

Это дверь, дверь на ту сторону. В провал, из которого выглядывала большая мужская рука.

— Что ты там возишься? Сейчас или никогда, Натан! — закричал мужчина, но голос слышал лишь один Натан.

Он взглянул на Роуз, она гладила его по голове, а в ее чудных изумрудных глазах, которые Натану показались такими грустными, он увидел глаза мамы. Потому что только она смотрела на него с такой любовью и нежностью.

— Я люблю тебя Роуз, — прошептал Натан.

— А я тебя, — ответила Роуз и сильно прижала его к себе.

И тогда он схватился за сильную руку, и она стала утягивать его в свет, который исчез, как только мальчик оказался на той стороне.

Теперь, Роуз сидела одна, все еще сжимая руки в объятиях. Ей ни за что на свете не хотелось их отпускать, словно она все еще чувствовала тепло мальчика.

Она думала о том подарке, что приготовила для него на Рождество.

IV

Когда она исполнила последнюю строчку, Натан уже спал. Роуз никогда не считала пение своей сильной стороной, но мальчику кажется понравилось.

Сегодня, она проведет ночь в его комнате, чтобы решить дальнейшую судьбу Натана. И с уверенностью могла сказать, что мальчик нуждается если не в лечении, то хотя бы в простом общении.