Тамия. Алая княгиня Призрачной пустоши

Приняв решение, основатель военного форта на границе с Призрачной пустошью уверенно направился к стене, на которой столпились практически все обитатели Дарт’Сулай. Практически, потому как среди моря лиц не было родного сына.

Впрочем, Вейлиан не спешил беспокоиться по этому поводу. Было у него предположение, где может быть Фабиан. И назад не смотрел: знал, что дамай народа коари идёт следом. А стоило им оказаться у каменной преграды, призвал свою магию. Создал воздушный вихрь, который за пару мгновений поднял мужчин на нужную высоту.

Князь Керро первым шагнул на смотровую площадку. Благодарно кивнул маячившему за спиной Эмилии призраку, протянул руку самой девушке, и только после того, как она, вложив в неё свои пальцы, оказалась рядом, а его собственная рука обвилась вокруг тонкой женской талии, обратил свой взор на Люциана Вильре. Злющего, как те самые твари Пустоши, что раз за разом приходили под стены Дарт’Сулай и убивали её защитников.

Вот только Вейлиану было абсолютно плевать на гнев этого вампира. По своему личному мнению, он не считал, что совершил что-то настолько ужасное, чтобы заслужить в свой адрес поток столь негативных эмоций. А если правителю Эрстейна что-то не нравится, или он видит ситуацию иначе, то это исключительно его проблемы.

И тот не мог не прочесть это равнодушие на лице Вейлиана. Все же дураком Светлейший не был. Просто не сумел бы забраться так высоко, будь он недалёкого ума. Что, собственно, и подтвердили дальнейшие слова Люциана Вильре:

— Я так понимаю, спрашивать о том, почему вы двое прекратили поединок, не имеет смысла? Конфликт улажен?

— Полностью, — подтвердил правитель народа коари, опередив Вейлиана с ответом.

А потом удивил ещё больше, когда склонился в вежливом поклоне и обратился к Эмилии:

— Леди Керро, мне хотелось бы принести вам свои извинения. Я был неправ, пытаясь настоять на своём. Прошу, не держите на меня зла!

— Хорошо, дамай Селестиан, — спокойно отозвалась в ответ девушка, однако основатель крепости отлично ощутил, как под его рукой напряглась спина огненноволосой красавицы. Не поверила в раскаяние коарийца, или дело было в Верховном Князе, от которого продолжали расходиться в разные стороны волны бешенства?

— Ну, прямо идиллия! — саркастически прокомментировал последний, скрещивая руки на груди. — И куда только делось ваше прежнее соперничество, князь Керро, дамай Селестиан.

— Двое разумных мужчин всегда найдут способ договориться, Светлейший, — пожал плечами Вейлиан, и ближе притянул к себе Эмилию.

Обстановка на смотровой площадке медленно, но верно накалялась, и ему не хотелось чтобы она нервничала.

— Это я вижу. Девушку уже делить не хотите. Похвально, похвально. Вот только, князь Керро, не спешите праздновать победу. Юная леди, которую вы столь собственнически обнимаете, законной парой вам не станет. По существующим в Эрстейне порядкам она несовершеннолетняя и после развода с младшим лордом Керро попадает под закон об опеке. Государственной опеке, потому как в нашей стране у неё нет ни одного законного представителя. А государство — это я! Я первое лицо Эрстейна, и не даю вам своего согласия на женитьбу на леди Тамии Керро. Она должна будет вернуться вместе со мной в столицу: если, конечно, дорожит своей репутацией и не хочет остаться в Дарт’Сулай в незавидном статусе любовницы и персональной игрушки хозяина северных земель. Не боится стать объектом сплетен и пересудов в столичном высшем обществе, которые непременно возникнут, когда леди Лейви устанет жить в затворничестве в глуши и решит посетить Элисту.

На последних словах Люциан Вильре перевёл на Эмилию полный превосходства взгляд, и в душе Вейлиана волной поднялся гнев. Чаша терпения мужчины оказалась переполнена, а кончики пальцев нестерпимо закололо от рвущейся на волю магии и желания показать зарвавшемуся вампиру, чем чревато оскорбление чужой возлюбленной.

И он бы, вероятно, так и сделал, если бы не… смех. Эмилия смеялась. А когда на ней скрестились взгляды всех присутствующих на смотровой площадке, с улыбкой произнесла:

— Ваши старания задеть меня словами про любовницу и игрушку равносильны попытке напугать ежа голым задом, Светлейший князь. Уж простите за грубое сравнение. И мнение столичной элиты о моей персоне, интересует меня не больше, чем то, какой будет погода на завтра в Массаре.

— То есть возвращаться со мной в столицу добровольно вы отказываетесь, леди Тамия Лейви? Я правильно понимаю? — в голосе Верховного Князя зазвенел лёд.

— Совершенно верно.

— И поскольку вопрос с коари решился, а крепость Дарт’Сулай более не нуждается в помощи Короны, вы сами и ваша свита можете со спокойной душой отправляться домой, Светлейший князь, — Вейлиан склонил голову в намёке на учтивый кивок, вот только холодный и жёсткий тон, каким он произнёс эти слова, дал понять всем участникам беседы, что вся эта вежливость не более чем формальность.

— Вот как? — прозвучало в ответ язвительное. — Гоните, значит, своего князя и повелителя? Что ж, я уеду. Но перед этим кое-что скажу.