Танец Грехов

— Я не попадал ещё ни в чьи Чертоги, — ответил Виктор, осматривая песчаную пустыню, утыканную незаконченными пирамидами и башнями. Небо всё чае прорезали вспышки молний, озаряя жёлтый песок светло-синими красками, — но да, они что-то слишком огромны. Стоп! — «Демон применил Пакт и раскрыл Чертоги, но сделал упор не на качество, а на масштаб! Поэтому нас ещё не поглотило — этот сукин сын надеется, что большое пространство, пусть не такое сильное, но охрененно огромное, поможет ему выжить!» — Бежим! На север!

Они рванули в обратную от сражения сторону. Однорукий не задавал вопросов и топил, что было сил. Жгучий песок раскалял пятки, ел глаза и обжигал кожу, но они бежали. Тёмный горизонт пустыни обрастал новыми песчаными островами, перед товарищами возникали новые пирамиды и башни, высохшие реки, иссохшие тела древних воинов, закованных в бронзу, останки животных… но чем дальше парни бежали, тем меньше эти декорации были похожи на настоящие: черты их расплывались, башни больше походили на слепленные ребёнком в песочнице, пирамиды становились кучами наваленного песка, тела солдат размылись и стали похожи на белые камни.

— Дальше, — ворчал себе под нос Виктор, — дальше, дальше!

— Да, дальше, я слышал, — съязвил Однорукий и вдруг остановился. Виктор, едва поспевавший за товарищем, споткнулся и упал. Песчинки закусали лицо, но он слишком к этому привык. Он поднялся и перед ним расстелился чёрный горизонт. Песок просыпался в бездну, и линия тьмы стеной окружала эту пустыню.

— Это как конец мира в играх? — спросил Однорукий и выставил лезвие меча прямиком в бездну. Серебро задрожало, и тьма поглотила его.

— Да, оно самое, — кивнул Виктор и потянул Однорукого за собой.

«Лимит его Чертогов кончился, он больше не может растягивать их. Учитывая, что сейчас демон сражается с язычником, то мы сможем отсюда сбежать».

Тьма проглотила его ногу, руку, тело и наконец он ушёл в неё с головой. Однорукий ругался, говорил, что это не по душе, но шёл за ним.

«Вот мы и выбрались!» — Виктор ликовал, ожидая вот-вот оказаться в холодных лесах Сибири, где воздух жгуче холодный и свежий.

Бездна выплюнула их небрежно, снова уронив в горячий песок.

— НУ КАКОГО ХРЕНА? — вскричал Однорукий и громко, грязно выматерился, утопая в отчаянии.

Виктор тоже не сдержался, но тут же умолк. Они снова здесь, понял он, но с другой стороны. И ладно, если бы парни попали другую часть Чертогов Когноса, но тьма направила их в самую гущу событий.

Древний демон парил на высоте где-то трёх метров и выпускал из своего чрева живых мертвецов, с песчаными глазами. Они были обмотаны тряпьём, кожа их высохла, кости источились, и они еле перебирали ногами (если они у них были), протягивая пальцы к Быку. Язычник же стоял твёрдо и мерными взмахами секиры разрезал живых трупов. Тех били молнии, они дёргались в жутких конвульсиях, утопали в песке или падали с песчаной башни, далеко-далеко вниз. Хоровод молний плясал и кружился, иглами вонзаясь в мёртвых египетских оккультистов. Виктор заметил, что некоторые лежавшие трупы были одеты в бронзу, некоторые носили золото и украшения, а в руках держали хопеши, топоры, кривые кинжалы, мечи-полумесяцы, копья и маленькие щиты.

Бык рвал мертвецов руками, срубал им головы чудовищной секиры, а зарядами молний осыпал своего врага. Одна из голов Когноса свесилась и болталась туда-сюда как часовой маятник, сам демон ревел и выл, из оставшихся ртов исторгая песчаную бурю.

— Твою мать! — Однорукий попятился к зубьям песчаной башни, увидев десяток другой огромных скарабеев, ползущих к его мягкой плоти. Виктор было хотел испепелить их знаком Инферно, но из рук вырвалась только короткая искра. Увидев, что Когнос раскрыл свои рты, Зверев выхватил у одного из трупов щит и прикрылся им. Потоки жгучего песка разодрали остатки кителя и въелись в кожу. Виктор взвыл, но щита не опустил.

Однорукий матерился. Помимо огромных жуков, которых он успешно давил ногами, прибавились ещё и мертвецы. Они держали копья и щиты, а Однорукий орудовал одним лишь клинком. Иссохший мертвец без кисти ринулся на Однорукого, но тот уклонился, сделал выпад, полуоборот и отрезал ублюдку голову. Второго негодяя он схватил протезированной рукой, ядро наполнило её силой и сжало голову мертвеца, превратив башку в кашу. Однорукий почувствовал, как ядро наполнилось от убитого демона и принялся за другого — отскочил, рубанул по бедру, срубил голову. Второй ткнул в него копьём, прорезал Однорукому плечо. Тот что-то пробормотал и обрушил удар меча сверху вниз, раздвоив кочерыжку мертвеца пополам. Он облегчённо выдохнул, пока не увидел, что его обступили ещё пять трупов, один из которых, кажется, был фараоном.

— Твою ж мать, — Он почувствовал, как горячие слёзы сбегают по щекам, но вместо страха выдавил из себя улыбку и пошёл в атаку. — Ну давай, сука, подходи! ПОДХОДИ!

Бык, татуировка которого раньше блестели светло-голубым, раскалились до буро-чёрного цвета и истекали чёрной жижей. Глаза воина обрамила тьма и гнев сковал его разум.