Танго на цыпочках

— Лара стала уговаривать меня вернуться. Твердила, что Марек не достоин, что он слабый и трусоватый. Говорила о каком-то кладе, который нашел ее отец, о том, что Марек не имеет на этот клад прав, потому как он своей матери не родной сын, а приемный, а мать — позор семьи… Я не восприняла ее слова всерьез. Я думала только о фотографиях, а она о том, как мы уедем. Она превращалась в точное подобие Вики и… я испугалась. Да, испугалась того, что она из-за своих больных фантазий разрушит мою жизнь! Она бы сделала это, не задумываясь! Уничтожила бы меня, раздавила, как козявку, а потом подобрала бы на осколках счастья и долго-долго утешала. Когда же Лара призналась, что фотографий у нее нет, но она все равно не отпустит меня, потому что знает имена клиентов, а Марек, как и все мужчины, ревнив… Это как лавина, я плохо понимала, что делаю.

— И вы схватились за нож. — Заключил Кукушка.

— Он на столике лежал, там ваза с фруктами и нож. Он сам прыгнул в руку. Я ударила. Раз, потом еще раз, потом еще и еще… А, когда остановилась, Лара была мертва. — Соня прикусила губу.

— Что вы делали потом?

— Ушла. Нет… Сначала я взяла ее платье: мое было в крови. Натянула поверх своего сарафана. Вытерла нож салфеткой. Потом… Потом вышла из квартиры, села в машину и уехала. Я боялась, что меня найдут, но, когда арестовали ее жениха, успокоилась. В конце концов, обо мне никто не знал, а Лара многим перешла дорогу. Начни вы копать, добрались бы до Алика и его бизнеса, а, где наркотики и проституция, там и убийство. Многие знали, что Лара конфликтовала с Аликом, а я… Зачем я нужна кому-то? Потом еще Вика, не разобравшись, застрелила Алика, дело совсем запуталось, и я успокоилась.

— Вы знали, что за совершенное вами преступление был осужден другой человек?

— Да. Но не я же его посадила, а она. Представляете, я и знать не знала, что она в квартире находится! Впрочем, Лара часто говорила, что ее сестра — полная дура. С нее и спрашивайте.

После этих слов у Салаватова возникло стойкое желание убить Соню, положить одну руку на затылок, второй закрыть рот, и резко повернуть, чтобы шея хрустнула. Тимур сам испугался такого порыва и на всякий случай сделал шаг к двери, чтобы расстояние между ним и этой линялой гадюкой стало больше.

— Может, вернемся к событиям дней сегодняшних? — Предложил Кукушка.

— Вернемся. — Охотно согласилась Соня. Ее щеки порозовели, а в глазах появился задорный блеск. — После Лариной смерти мне казалось, будто, жизнь, наконец, наладилась. Родители Марека меня приняли, сам Марек обожал, денег… Впервые, мне не пришлось заботится о деньгах, я могла покупать те вещи, которые мне нравились, а не те, на которые хватало денег. Это была сказка… Но, как любая сказка, она закончилась. Года через два после свадьбы отец Марека умер, оставив фирму и прочее имущество — как принято выражаться движимое и недвижимое — своей супруге, мачехе Марека.

— Ваш супруг остался ни с чем?

— О, нет. Понимаете, Валентина была слишком далека от дел мужа, она существовала в мире фантазий. Благотворительные обеды, заседания клуба садоводов, клуба любителей левреток, клуба ценителей камерной музыки, клуба помощи православной церкви… Она вообще была помешана на религии. Ко всему Валентина была больна. Рак. Она полагала, будто болезнь — наказание божье, и, вместо того, чтобы лечиться, молилась. Фирмой управлял Марек, к несчастью, способность зарабатывать деньги по наследству не передается. Марек за три года умудрился не только развалить все, что создал его отец, но и влезть в долги. Он оказался именно таким, как говорила Лара, слабым и беспомощным, умел лишь ныть. Валентине становилось все хуже и хуже.

— Вы рассчитывали на наследство?

— Да. Одна коллекция живописи стоила бешеных денег. Отец Марека в свое время неплохо заработал на переправке картин непризнанных в Союзе художников на запад, заодно и для себя неплохую подборку сделал. Валентина категорически отказывалась продавать полотна, а после ее смерти наследником стал бы Марек, уж он-то не отягощен сентиментальностью. К тому же слаб, при разводе я бы могла претендовать на часть имущества. Денег хватило бы на первое время, а там, дальше, я бы что-нибудь придумала.

— Но, согласно завещанию, все получал не Марек, а Доминика.

— Вот именно! — С жаром воскликнула Соня. — К разговорам о дочери, с которой ее якобы разлучили в далеком прошлом, мы относились, мягко говоря, с недоверием. Валентина прочно сидела на обезбаливающих, а они, как известно, негативно сказываются на мозгах. Мы считали дочь фантазией, вымыслом, этаким бзиком умирающей, представьте, каково было наше удивление, когда огласили завещание. И картины, и фарфор, и квартиры достались какой-то Доминике Витольдовне Лютовой! Чуя приближение смерти, Валентина наняла сыщиков, чтобы отыскать девочку. А сыщики составили весьма занятный отчет, подробный отчет.

— Что произошло дальше?

— Ну… Марек ушел в запой. Не помню, упоминала ли я, что мой супруг занял денег у серьезных людей, занял под залог наследства, которое в конечном итоге досталось незнакомой девице.