Танцующая в пламени

   Их сегодняшняя встреча была не первой. Лет десять назад он уже мельком видел графа и на удивление хорошо запомнил его лицо. Низкорослый и щуплый Ралин тогда больше походил на беззаботного юношу; чем на знатного и богатого дворянина. Прошедшие годы были к нему беспощадны. Мальчишеское лицо с вздернутым носом, розовыми щечками и живыми подвижными глазами теперь выглядело совершенно по-иному. Щеки запали, кожа стала бледной с желтизной и имела какой-то нездоровый вид. Грубый шрам через левую половину лица при-давал ему жестокое выражение. Разорванная уродливым рубцом бровь то и дело нервно подергивалась. Некогда русые волосы стали грязно-серыми, с обильной сединой. Но больше всего изменились глаза. Они горели неестествено-болезненным пла-менем. Несомненно, душу графа поглотила тьма безумия или наркотического зелья. От этого он казался еще более опасным.

   Ралин же продолжал свою вычурную речь:

  -- ...я надеюсь, Ваше Сиятельство после столь утомительного путешествия не откажет в великой чести и проведет ночь в моем родовом замке. Здесь к его услугам -- шикарная купальня, изысканный ужин, теплая постель.

  -- Я благодарен, граф, за любезное приглашение и буду рад посетить Ваш дом, -- скрепя сердце, но все-таки достаточно приветливо улыбнулся герцог. Он интуитивно, чуял подвох, неотвратимую беду, но стремительно приближающаяся ночь не оставляла выбора.

   Обменявшись любезностями, они поехали рядом. Как бы между прочим, Фергюст рассказал, что с ним путешествует знат-ная дама, которой понадобятся отдельные апартаменты. В свою очередь, Ралина интересовали подробности коронации юного монарха, его новые союзники и, конечно же, последние сплетни столицы. Так, мило беседуя, словно давние друзья, въехали в городок.

   Сразу за ним сплошным монолитом возвышались Кридские юры. Садящийся за горизонт Оризис еще освещал их вершины. Иучи, отражаясь от множества шлифованных временем и дож-нем плит, рождали феерическое зрелище, захватывавшее дух. Красные, ультрамариновые, фиолетовые тона то сливались вое-дино, то рассыпались на тысячи оттенков. Из-за предзакатного Пуйства света теневая часть гор просматривались плохо. В ней-ю и укрылся замок Ралина. Вначале Фергюст с трудом различал его контуры, но по мере приближения смог по достоинству оце-нить строение. Главенствуя над ютившимся внизу, на равнине, поселком, замок лишний раз подчеркивал его ничтожность. Лаже Оризис, щедро рассыпая вечерние краски, не мог скрыть властвовавших здесь унылости и серости. Несколько узких уло-чек с кучкой жалких лачуг да парой каменных домов вели в одном направлении. На обочинах валялись кучи зловонного мусора, на которые никто не обращал внимания.

   Под стать городишку были и обитатели, в большинстве -- бедные ремесленники и их семьи. Самые любопытные вышли поглазеть на герцога и его свиту. Многие видели такую важную персону впервые. Зеваки стояли молча, с угрюмым и кислым видом, и лишь кучка грязных, оборванных горластых ребятишек составила почетный эскорт колонне.

   Подъемный мост через окружающий замок ров был опущен, а массивные ворота открыты.

   Наметанный глаз герцога приметил хорошо упитанных и крепких головорезов. Хмурые лица и недружелюбные взгляды говорили о многом. Хорошо обученные и вооруженные до зубов, они представляли собой нешуточную силу.

   "Слишком уж похоже на мышеловку. Войти-то мы смогли, а вот повезет ли выбраться живыми?" - подумал Фергюст.

   Пока Ралин покрикивал на высыпавших из замка слуг, герцог незаметно подозвал Макрели.

   -- Граф! Похоже, мы разворошили улей шшелей... Того и гляди набросятся со всех сторон. Скажи Востроку, чтобы был готов к бою. Ночью не спать. И... пусть особо не церемонятся. Я позабочусь, чтобы миледи поселили рядом. Кроме того, строго-настрого прикажи солдатам вина не пить и с едой тоже пусть будут поосторожнее.

   Симон понимающе кивнул. Происходящее нравилось ему не больше, чем герцогу. Пользуясь царящей во дворе неразберихой, он отвел Вострока в сторонку и что-то яростно зашептал.

   Тем временем Фергюст в сопровождении "гостеприимного" хозяина подошел к карете и, отворив дверцу, подал даме руку. Несмотря на живописное одеяние, а может, благодаря именно ему, Лавра выглядела неотразимо. Герцог вновь позабыл обо всем на свете, невольно утратив чувство реальности, полностью увяз в трясине ее чар. Целиком поглощенный созерцанием воз-любленной, не обратил внимания на выражение лица Ралина.

   А зря! Оно незадачливому кавалеру могло бы сказать о мно-гом. Не нужно было гадать, чтобы понять -- Фергюст в мгнове-ние ока приобрел непримиримого соперника и смертельного врага.