Танцы на осколках

Мне кажется, но твари отстают. Или их становится значительно меньше. Или из-за шума в ушах я их уже не слышу.

А потом мы попадаем на какой-то скользкий склон, слетаем в гладкостенную воронку — при этом я пытаюсь хоть как-то обхватить девушку руками, и правильно — нас швыряет на каменный уступ, и я так ударяюсь головой, что на мгновение в глазах темнеет, как будто мало мне непроглядной ночи. Выпускаю от удара хрупкое тело… тут же переворачиваюсь на четвереньки и щупаю вокруг вслепую руками, натыкаюсь на дыру, деревенею на секунду, подумав, что Тали упала в какую-то пропасть — Великие Боги, даже если мы сдохнем сегодня, я сделаю это первым, не она! — но, наткнувшись на горячее тело, выдыхаю и снова обхватываю её руками и ногами.

И осознаю — не яма рядом, а прореха в горе, такая же, как мы уже пользовались здесь и не раз, значит можно там спрятаться.

— Ползи, — шепчу ей и подталкиваю.

Тали стонет едва слышно, но переворачивается на четвереньки и ползет первой, я за ней.

Не знаю как долго и как медленно мы перемещаемся, но когда я слышу, что за нами устанавливается тишина, и мы попадаем в более широкую полость — пещеру, наверное опять пещеру, не известно, насколько большую, но пустую, темную — то разрешаю нам обоим остановиться.

Сажусь, обхватываю Талис руками и прижимаю ее к груди.

Горит моя девочка… Мне не нравится ее слабость, не нравится, как ее трясет, как тяжело и резко колотит в моих руках ее тело, какое хриплое у нее дыхание… Ей точно плохо, хуже чем мне. Почему? Что я могу сделать для тебя?

Укачиваю, успокаивая, и пою ей ту колыбельную, которую пела мне мама и которую она уже знает… Затихает. Дышит вроде ровнее.

А потом всхлип. И тоненькое:

— П-прости-и-и…

— Я взрослый человек, который сам принимает решение — не захотел бы и не заставила, — бурчу.

Вздыхает судорожно:

— Спасибо, что спас брата.

— Ну если бы я его не спас, с моей стороны гостей бы было слишком много, — хмыкаю.

— К-каких гостей? — замирает.

— На нашей свадьбе.

О, кажется я ее отвлек.

И себя.

Я что, добровольно, давно уже решив, что не хочу семью, что никогда не влюблюсь, что все эти церемонии благородных — бред, сделал предложение? И тут же понимаю — именно так.

И Талис понимает:

— Ты сделал мне предложение? — спрашивает осторожно.

— Ага. Согласись, что после того, что с нами произошло, ты просто обязана выйти за меня замуж.

— Мигель… — смеется тихонько.

— Ну что? — глажу ее по голове.

— Это самое неправильное в этой ситуации, самое дурацкое и самое невероятное предложение, — мне не нравится, что она начинает задыхаться, когда говорит это, что ее голос дрожит и все больше слабеет, но я не перебиваю. Если нам что еще и стоит делать — так это разговаривать о чем-то… очень важном, — Но тебе не кажется, что ты должен был кое-что сказать перед этим?

— Что? — притворяюсь идиотом.

— Например, что ты любишь меня, как я тебя?

— А ты любишь? — улыбаюсь.

— Да, мой невозможный, — снова тихонько смеется. — Теперь твоя очередь.

— А то ты не понимаешь, — вздыхаю, — Или тебе нужны еще доказательства?

— Можно обойтись словами.

— Люблю…люблю тебя, люблю…

Вжимается в меня и затихает. Кажется… теряет сознание?

Жаль что не от восторга.

А я глажу ее ослабевшее тело и с помощью магии пытаюсь понять, что именно происходит с ней.

И вздрагиваю от понимания.

Потому что это похоже на угасание…только уже не магическое, а жизненное. Как у человека, у которого вытекает на поле боя вся кровь. Только у Талис нет ран… и нет осколков.

Я ведь читал — сюда ходили не-маги. Но может суть была в том, что они изначально не обладали ничем — и им нечего было терять здесь?

Руки сжимаются в кулаки от ощущения бессилия… Завеса, ну что я могу сделать? Я не могу ее оставить здесь, она погибнет одна, пока я буду искать как вырваться и убивать тварей. И не могу просто остаться вместе с умирающей девочкой на руках.

Если только… отдать себя? Осколки, жизнь? Ведь я помню слова и смыслы ритуалов, объединив их, я смогу…

И она спасется?

Медленно выдыхаю и улыбаюсь. Пусть так и будет. Одни осколки и жизнь на двоих — это даже много, если один готов отдать все другому.

Прикрываю глаза, хоть мы и в полной темноте, и начинаю шептать первое заклинание…

Только потому я не сразу слышу и вижу, что в пещере становится светлее.

А когда осознаю это — уже поздно. У нас гость. Или это мы навестили его дом… Здесь светляк — и как бы медленно он ни двигался, и как бы безопасен — относительно — ни был, я не уверен, что справлюсь с ним в крохотном пространстве и с неизвестно как действующими гранями.

А он вдруг замирает, поворачивает к нам свою безглазую голову и…. раскрывает свой смертельный жалящий «цветок».

— Ш-шш, — шиплю безнадежно. Вскакиваю и поднимаю руки, готовый ударить. Завеса с ним, с тем, что в замкнутом пространстве все слишком опасно — я не дам сожрать себя или Талис!

— Стой, — слабый шепот. — Стой же Мигель, оно… помочь хочет… я поняла…

Она сошла с ума?

Да! Безумна!

В неярком освещении я вижу, как девушка пытается приподняться

— Прошу, доверься мне… — голос сипит и срывается.

— Талис!

— Прошу…

— Великие Боги…