Тарси

* * *

Идея Арагорна была проста – чтобы заинтересовать заседающих в составе жюри конкурса солидных предпринимателей в благотворительном проекте, необходимо сделать так, чтобы это проект пусть хотя бы и косвенным образом, но затрагивал их собственные, уже существующие или же потенциальные бизнес-интересы.Нет в России ни одной сырьевой промышленности, которая бы не являлась объектом многомиллионных инвестиций, и лес – не исключение. Только вот направленные в него инвестиции привели вовсе не к расцвету бизнеса и появлению в рядах сырьевых магнатов новых русских олигархов, а к самым настоящим лесным войнам. А пока гиганты российского предпринимательства бились между собой за право создать еще одну естественную монополию, под кронами непроходимой тайги родилась очередная "черная дыра" российской экономики. Лесная мафия, сотрудничающая с зарубежными покупателями Скандинавии, Японии и Китая, покрыла всю Сибирь и Дальний Восток такой плотной сетью контрабандных точек, что справиться с нею своими силами честным предпринимателям практически невозможно. Да и особого желания добровольно соваться в одну из самых криминализированных отраслей экономики у них тоже не нет. А у государства до этой проблемы все не доходят руки.

Вот и плачут российские миллионеры, глядя на огромный поток денег, проходящий мимо их карманов. И если предложить им направить уже выделенные на благотворительность деньги на то, чтобы заострить внимание мировой общественности на этой проблеме, они вполне могут согласиться. Потому как будут рассчитывать, что широкий общественный резонанс подтолкнет-таки федеральное правительство к активным действиям, что Сибирь и Дальний Восток избавят от лесных контрабандистов, и вот тогда-то для российских инвесторов откроются вожделенные просторы богатого сырья.

Примерно это, только в несколько более облагороженной и менее циничной форме Арагорн и объяснял Алессандре. Причем преподносил очень ловко – не советовал менять структуру или содержание презентации, а всего только сместить акценты с экологических на политико-экономические и заострить чуть больше внимания не на исчезновении редких видов растений и сокращении площади лесов, а на контрабанде незаконно добытой древесины и на постоянных её покупателях.Алессандра слушала Арагорна очень внимательно, делала какие-то пометки у себя в айфоне и задавала уточняющие вопросы. Арагорн наблюдал за тем, с каким искренним энтузиазмом девушка рассуждает о предстоящей презентации, о том, каких важных результатов она может добиться, если получит возможность воплотить свои планы в жизнь, и поражался.

Во-первых, положа руку на сердце, проблемы экологии в списке приоритетных задач у среднестатистического россиянина никогда не числились, и Арагорн не был исключением. А во-вторых, ему нечасто доводилось встречать людей, искренне верящих в то, что они реально могут сделать что-то для глобального изменения мира. Большинство из них канули в лету ещё до распада советской империей, а к оставшимся романтикам-идеалистам прагматичный современный человек стал относиться с изрядной долей цинизма. Но на красивую черноволосую девушку, сидящую перед Арагорном, это не распространялось; над ней он насмехаться не мог, ею он мог только восхищаться.Впрочем, восхищение восхищением, но тревожные мысли посещали Арагорна всё чаще. Уделила бы Алессандра ему хоть немного внимания, если бы не считала его единомышленником и узнала, что ему нет никакого дела до вырубки драгоценной амазонской сельвы, и что он никогда не числился среди активистов зеленого движения? "Надо непременно выяснить, можно ли получить членство в Гринписе задним числом", – сделал себе мысленную пометку Арагорн.Однако даже и с Гринписом в качестве "козырной карты" Арагорн был по-прежнему не уверен в успехе. До сих пор Алессандра ни намёком, ни взглядом не проявила к нему ничего больше дружеского расположения, да и то основанного на "экологической" почве. И хотя она была с ним общительной и приветливой, Арагорн не обольщался: он давно уже научился не путать доброжелательность и дружелюбие с чем-то бо льшим.