Татьянин день. Неразделенное счастье

Теперь у них появилась замечательная возможность поговорить по душам. Никифоров старательно следил затем, чтобы тесть накачался побыстрее и поизряднее, то и дело подливая ему коньячку, хотя сам почти не пил.

— Нет, Сережа, — уже слегка запинаясь, откровенничал Баринов, — уходить, когда всего достиг, когда ты на вершине, — это правильно. Уходить надо с почетом, не ждать, когда выбросят, как сломанную пружину. Свято место пусто не бывает, придет кто-нибудь другой, половчей да помоложе. А мне, Бог даст, Танюшка подкинет занятие на старости лет, — он едва не прослезился от нахлынувших чувств, но тут его мысли приняли новое направление: — Вот ты говоришь, мемуары писать… Да я и сам подумывал: черт побери, ведь есть что вспомнить! Если б ты знал, сколько дров в свое время наломали, я уж не говорю, сколько голов снесли… Вот только публиковать такое нельзя, пока не вымрут все участники соревнований по борьбе без правил. Там ведь и силовые захваты были, и болевые приемы, и нокауты… Вам такого уже не испытать, не повезло, — пьяненько хихикнул он, подмигивая зятю. — Надо знать, когда рождаться!

— Приятно общаться с мудрым человеком, — старательно разыгрывая искреннее уважение, оценил Никифоров. — А ваше решение уйти, когда все успел и ни о чем не жалеешь, — это очень мудро. За вас, — он снова поднял рюмку.

— Может, и не все успел… и многое сделал не так, как хотелось… ну, чего уж теперь, — Баринов тоже взялся за свой бокал. — Но выпить я предлагаю за вас, за новое поколение. Вам идти дальше.

— Отличный тост! — поддержал Сергей.

— Молодец, — похвалил его Баринов, — что навестил Таню, за это — спасибо. Тебе не понять, как я переживаю за нее. Вот станешь отцом — вспомнишь мои слова!

— Можно сказать, я уже отец, — заметил Сергей.

— А ты знаешь, я ведь еще и сына хотел, наследника. Ну, значит, все оставлю внуку. Знаешь, я ведь Танюшку до сих пор во сне вижу маленькой: то школьницей, а то и младенцем. Ради нее готов на все, абсолютно на все… — еле шевеля языком, проговорил Олег Эдуардович, не замечая пристального взгляда зятя. — Устал. Пойду лягу.

— Я провожу, — вскочил Сергей.

— Сам дойду, — отверг его предложение Баринов, — а ты иди к жене, ждет ведь. Не ко мне же ты, в конце концов, приехал…

Дождавшись, пока его шаркающие неуверенные шаги стихнут, Никифоров поднялся и принялся просматривать содержимое ящиков бариновского стола, открывая их один за другим. Увы, ничего ценного ему обнаружить не удалось. Помедлив, Сергей направился к сейфу и набрал код…

* * *

Хотя Игорь и раньше отличался галантностью и предупредительностью, таким, как теперь, Таня его еще не видела. С того момента, как он узнал об ее беременности, Гонсалес был просто счастлив и разве что не сдувал с Тани пылинки.

Следующее утро для нее началось с того, что супруг подал Тане завтрак в постель, доставив на подносе кофе и собственноручно приготовленные бутерброды.

— Кофе? Сливки? — поинтересовался он и кивнул на поднос: — А ты говорила, не пригодится. Смотри, какой удобный агрегат. Нс обожгись.

Он с удовольствием наблюдал, как она ест бутерброд, когда кто-то позвонил в дверь.

— Кто это? — удивилась Таня.

Гонсалес пошел открывать и вернулся в сопровождении Риты. Игорь был мрачнее тучи, Рита же, напротив, весела как никогда.

— Я же обещала прийти с утра, вот и пришла, — щебетала она. — Всем привет! А чего вы так напряглись? Я же про наш с Таней синхронный шопинг не забыла: по магазинам лучше с утра ходить, пока сил много.

— По магазинам? — переспросил Игорь и встревоженно посмотрел на жену: — Нет, Танюш, об этом и думать не стоит. В твоем положении это… не очень-то полезно.

— А что за положение такое? — удивилась Рита, но тут до нее начал доходить смысл сказанного. — Тань, ты что, беременна? Вот это новость, — протянула она, впрочем, без особого восторга и энтузиазма, — Поздравляю. Тем более, нам просто необходимо обновить гардероб! Теперь беременная женщина — это национальное достояние! Ее нужно холить и лелеять, обхаживать и умасливать… Что там еще?

— Я неплохо себя чувствую и с удовольствием пройдусь с Ритой по магазинам, — проговорила Таня, вставая с постели и направляясь в душ, — Только недолго.

— Ты совсем обнаглела, — зашипел Игорь на Риту, как только из ванной донесся шум воды, — Чего ты добиваешься?

— А ты что так волнуешься? Испугался, как бы твоя дорогая женушка не догадалась, что между нами далеко не все кончено? — прищурилась она. — Наш Игорек влюбился в свою жену! Бедный мальчик…

— Перестань паясничать! — одернул ее Гонсалес. — У меня будет сын… Понимаешь? Хотя где уж тебе… Я и сам до конца еще не могу понять. Очень тебя прошу: давай пока не будем встречаться.

— Пока — это сколько? — уточнила Рита.

— Ну, пока все не утрясется…

— Я подумаю над вашим неинтересным предложением. И позвоню.

— Игорь, а что же ты гостье до сих пор даже кофе не предложил? — спросила Таня, выходя из ванной.

— Да это необязательно, мыс тобой в кафешке попьем, — отмахнулась Рита.