Те, кого любят боги, умирают молодыми

Посетители переглядывались и показывали на нас пальцами, какие-то девушки жестами демонстрировали нам своё презрение. Пока канистра наполнялась, позади нас выстроилась очередь. Ещё полчаса все ждали, пока произойдёт отстой пены и можно будет долить.

Путь домой оказался трудным: к Никите на багажнике теперь прибавилось пятьдесят литров пива. От тяжести, жары и духоты я еле крутил педали, да и ехать приходилось в гору. Какие-то мужики у машины на дороге замахали нам руками, умоляя отлить им бензина.

– Идите на х…! – вырвалось у меня.

Я проклинал свою податливость и моральную слабость, мне казалось невероятным, что мы можем выпить столько пива.

Приехав, я бросил велосипед в цветы, схватил канистру и зло направился к Игорю, ломая сирень и сбивая прибитые повсюду кресты. Заметив меня, Маша высунулась из окошка второго этажа и позвала меня наверх. Никита шёл следом.

Я поднялся по скрипучей, стёртой ногами призраков лесенке и зашёл в комнатку слева от той, где повесилась предыдущая хозяйка. Раньше мы здесь не были, и я поразился уюту, непривычному для этого дома. Маша обустроила здесь комнату исключительно для себя, с удобной кушеткой, небольшим столиком у окна и двумя скамеечками. На обоях красовались бледные розы, в окно лился голубой нежный свет, и вообще во всей обстановке было что-то от детской.

– Вот вам, – я с силой поставил канистру на хрупкий столик, едва не проломив его. – Жрите!

– Что это? – удивилась Маша, глядя то на меня, то на Никиту.

– Это пиво, – сказал Игорь. – Много – не мало.

Я хотел немедленно уйти, собрать вещи и уехать в Москву, чтобы никогда уже сюда не возвращаться. Мне было ясно: нет здесь ничего, кроме суеты, и даже моя любовь к Наташе, скорее всего, просто нелепая выдумка. Но, как обычно, им удалось меня уговорить, и я нехотя остался. Сев за стол с мрачным видом, я отвернулся к окну, за которым райские птички пели в белых одеждах яблонь, и жёстко сказал:

– Наливайте.

Страшные сомнения терзали мою душу. Я не мог отделаться от ощущения, что мы делаем не то, не так и не там. Что-то демоническое было в этой канистре на фоне окна – прохода в другой мир, для меня недосягаемый.

Едва стаканы пустели, Никита наливал всем по новой. Маша сидела рядом с ним, в хмельной печали глядя на его красивый профиль, и было видно, что её переполняет нежность к моему брату. Игорь почти не разговаривал, только криво ухмылялся, и яблони с птичками отражались в его очках. Я знал, что такая его улыбка не сулит ничего хорошего и он наверняка задумал что-нибудь коварное.

– Расслабься, Тарас, – сказал Игорь. – И весь мир потянется к тебе.

– А? – удивлённо переспросил я, даже не возразив, что я не Тарас.

– Будь гармоничен, Светик.

– Да уж какая тут гармония! Полная бездуховность. Тоска, суета и тщета.

– Да ну? Вон Наташа к нам идёт.

Не знаю, как он определил, что к нам идёт Наташа, потому что окно выходило не на дорогу, а в сад. Но я почувствовал, что он говорит правду, и вдруг страшно заволновался, и побледнел от счастья, и испугался одновременно. Я вскочил и вышел прямо в окно, на ходу бросив друзьям:

– Мне нужно переодеться, я весь потный, от меня плохо пахнет. Не говорите ей, что я здесь был!

Как птица, я перепорхнул с крыши веранды в розовый куст – и вспомнил Кая с Гердой, эти символы чистой и непорочной любви, и понял, что осколки зеркала выпали у меня из сердца и глаз, если они вообще там были.

Я добежал до дома окольным путём, через кучу угля и туалет, чтобы не встретить случайно Наташу. Открыв шкаф в своей комнате, выбрал прекрасный смокинг, в котором не раз выступал со стихами перед полным залом на праздниках, спонсируемых Матушкой. Сбрызнулся хорошими духами, тщательно причесался, надел туфли, нацепил запонки и совершил ещё ряд важных обрядов настоящего влюблённого. В тот момент мне не было дела, любит ли меня Наташа, меня переполняло восторгом осознание того, что я сам её люблю, несмотря на кучу неприятных событий.

Я вернулся так, словно зашёл случайно, проведать старых друзей. Они не выдали меня, и Маша, искренне удивившись моему преображению, сказала:

– Мирослав, ты великолепен. Если бы я не была замужем, то уехала бы с тобой куда глаза глядят.

– И если бы не его брат, – равнодушно добавил Игорь.

Наташа холодно поздоровалась, хотя заметно было, что она встревожена изменениями во мне и думает, будто я кого-то себе нашёл.

– Мужчины так непостоянны, – обратилась она к Маше.

Теперь я оказался рядом с Наташей. Мы продолжили пить пиво. Не прошло и трёх часов, как канистра опустела более чем наполовину, потому что Игорь всех подгонял, а Никита немедленно наливал. Игорь был в непривычно активном настроении, он рассказывал нам историю о своей несчастной любви. Говорил он всегда очень веско и авторитетно, поэтому нельзя было не слушать его, и все, кроме Маши, следили за поворотами сюжета с почтительным интересом. Суть истории заключалась в том, что однажды на войне он полюбил женщину, однорукую, но необыкновенно умелую в сексе, она была замужем за одноногим и в конце концов отказалась от Игоря в пользу мужа.