Театр эллинского искусства

В Археологическом музее Пирея стоит высокая, в полтора человеческих роста, бронзовая Афина, датируемая серединой IV века до н. э. (ил. 109). Даже если бы она не была так велика, она своим обликом пробуждала бы у посетителей музея чувства, родственные эллинскому благочестию. Однако эта статуя — нечто большее, чем величественный культовый идол.

^{Ил. 109. «Афина Пирейская». 360–340 гг. до н. э. Бронза, выс. 235 см. Пирей, Археологический музей}

Она не очень молода. Афине, что с Марсием, годилась бы в матери, а Лемнии могла бы быть старшей сестрой. Фигура статная, тяжеловатая, как бы без талии, полногрудая, с полным лицом, вырастает из очень длинного, волочащегося по земле хитона и завершается высоким султаном сдвинутого на затылок коринфского шлема. Она не стоит извечно, а только что остановилась, но не для того, чтобы тут же продолжить путь, а чтобы, немного наклонив голову, неспешно согнуть в локте правую руку ладонью вверх, — сделать жест, которого ждут все, кто к ней пришел. Косые складки гиматия и перекинутая через плечо узкая Эгида направляют их взгляд не к извивающимся змейкам (это лишь вспомогательная точка притяжения), а в пространство над ее правым плечом, в котором происходит важное событие: устремив взгляд широко открытых глаз к кому-то, кто выше нее, она просит его о снисхождении к тем, кто стоит, затаив дыхание, у ее ног. Разумеется, она обращается к отцу-Зевсу. Если на открытой ладони была Нике[311], Афина просила: «Дай им победу», а если сова — «Дай им мудрости». Сила этого образа — в том, что «Афина Пирейская» не просто владычица над людьми. Она сама просительница, но не за себя, а за них.

Зевс

Зевс, меж богов величайший и лучший, владыка державный и многославный, судья-воздаятель, громораскатный тучегонитель, чернооблачный высокогремящий молниевержец[312]

, долго оставался без культовых изображений и храмов. Не оттого ли, что персонифицировать «бога погоды» (так назвал его Вальтер Буркерт) труднее, нежели богов, олицетворяющих человеческие способности и занятия? Об этой трудности говорит и то, что эллинские трагики не выводили Зевса на сцену, в отличие от Афины, Аполлона, Артемиды, Афродиты, Геры и Диониса[313].

На подмостки моего «театра эллинского искусства» Зевс впервые вышел около 700 года до н. э. в виде стройного нагого бородатого бронзового человечка. Шагнув вперед, приподняв голову и выставив левую руку, словно целясь во что-то гигантское, он замахнулся правой, в которой надо вообразить перун (ил. 110). Такого рода фигурки, умещающиеся на ладони, находят в разных местах Эллады, особенно же часто на территориях важнейших святилищ Зевса — в Додоне и Олимпии. Образ обнаженного Зевса-воителя удерживался в эллинской скульптуре очень долго, вплоть до середины V века до н. э., о чем свидетельствует, например, берлинская бронзовая статуэтка из Додоны, датируемая 480–470 годами до н. э. (ил. 111), а также элидские монеты, на которых нагой Зевс изображен в такой позе

[314]. Столь воинственный его облик наилучшим образом соответствовал эллинским представлениям о победоносной стихийной силе и безграничной власти небесного царя[315].

^{Ил. 110. Статуэтка бога из Додоны («Зевс»). Ок. 700 г. до н. э. Бронза, выс. 13 см. Афины, Национальный археологический музей. (Акимова Л. Искусство Древней Греции. Геометрика. Архаика. СПб., 2007. С. 80, ил. 48)}

^{Ил. 111. Зевс. Статуэтка из Додоны. 480–470 гг. до н. э. Бронза, выс. 13, 5 см. Берлин, Государственные музеи, Античное собрание. № 1056}

Власть — это скрытая сила, которая должна однажды проявиться хотя бы в мифическом «когда-то». Только наличие побежденного доказывает превосходство, —

пишет Буркерт, подчеркивая, что перун Зевса решал исход Гигантомахии[316]. Глядя на статуэтку Молниевержца, гигантов вы не видите, отчего легко вообразить их безмерно громадными. Чем мельче статуэтка, тем грандиознее деяние Кронида.