Тело помнит все. Какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают ее преодолеть

Пока он рассказывал об этих ощущениях, я время от времени издавал подбадривающий звук, продолжая водить пальцем из стороны в сторону. Каждые несколько минут я делал паузу и просил его сделать глубокий вдох. Затем я попросил его обратить внимание на то, что происходит у него в голове – в ней крутились воспоминания о школьной драке. Я сказал ему зафиксировать это воспоминание и сосредоточиться на нем. Начали появляться, словно в случайном порядке, и другие воспоминания: о том, как он повсюду искал своих обидчиков, желая с ними разобраться, устраивал драки в барах. Каждый раз, когда он сообщал о каком-то новом воспоминании или ощущении, я призывал его обратить внимание на то, что приходит ему в голову, снова начиная двигать пальцем.

По окончании того сеанса он выглядел более спокойным – казалось, ему полегчало. Он сообщил, что воспоминание о нападении утратило свою остроту – теперь оно превратилось в случившуюся многие годы назад неприятность. «Это было реально отстойно, – задумчиво сказал он, – и я был годами после этого не в себе – удивительно, что мне удалось в итоге урвать себе такую неплохую жизнь».

На нашем третьем сеансе, состоявшемся на следующей неделе, мы разбирались с последствиями перенесенной им травмы: с годами злоупотребления спиртным и наркотиками, которыми он пытался заглушить свою ярость.

Мы повторили процедуру, и всплыли очередные новые воспоминания. Дэвид вспомнил разговор со знакомым тюремным надзирателем об убийстве его обидчика, который к тому времени попал в тюрьму, а также про то, как он в итоге передумал.

Воспоминание об этом решении стало для него настоящим освобождением: до этого он видел в себе потерявшего контроль над собой монстра, однако осознание того, что он отказался от мести, вернуло ему связь с благородной, внимательной гранью своего «Я».

Затем он внезапно осознал, что обращался со своим сыном в соответствии с теми чувствами, что испытывал к напавшим на него подросткам. По окончании сеанса он попросил меня встретиться с ним и его семьей, чтобы он мог рассказать своему сыну о случившемся и попросить у него прощения. На нашем пятом и последнем сеансе он сообщил, что стал лучше высыпаться и впервые в жизни ощутил внутреннее умиротворение. Год спустя он позвонил мне, чтобы рассказать, что они с женой стали ближе и начали вместе заниматься йогой, а также он стал чаще смеяться и начал получать настоящее удовольствие от садоводства и работ по дереву.

Знакомство с ДПДГ

Опыт с Дэвидом – один из многих случаев за последние двадцать лет, когда ДПДГ помогла пациенту оставить в прошлом болезненные воспоминания о пережитой травме. С ДПДГ меня познакомила Мэгги – бойкий молодой психолог, заведовавшая общежитием для девочек, переживших сексуальное насилие.

Мэгги вступала в один конфликт за другим, ссорясь почти со всеми подряд – за исключением девочек тринадцати и четырнадцати лет, о которых заботилась. Она принимала наркотики, состояла в отношениях с опасными и агрессивными парнями, регулярно ссорилась со своим начальством и переезжала с одного места на другое, так как не переносила своих соседей (равно как и они ее).

Я никогда не понимал, как ей удалось с таким характером получить докторскую степень в одном авторитетном университете.

Мэгги направили в терапевтическую группу, организованную мной для женщин с похожими проблемами. На втором сеансе она сообщила, что отец дважды ее изнасиловал – в пять, а затем в семь лет. Она была убеждена, что сама была в этом виновата. Она объясняла, что любила своего папу, и, должно быть, он просто не смог устоять перед ее обольщением. Слушая ее, я думал: «Она, может, и не винит своего отца, однако явно винит всех вокруг» – включая своего предыдущего терапевта, которого она обвиняла в том, что он не смог ей помочь. Подобно многим перенесшим травму людям, она рассказывала одну историю словами, а другую – действиями, которыми она постоянно повторяла различные аспекты полученной травмы.

На одном из собраний Мэгги рассказала про то, как на выходных прошла профессиональное обучение ДПДГ. Она была просто в восторге от этой методики. Тогда я только слышал, что ДПДГ стала новым популярным методом терапии, и в ходе сеансов психотерапевты водили пальцем перед глазами пациентов. Мне и моим коллегам-ученым казалось, что это очередное помешательство, которых в области психиатрии было предостаточно, и я был убежден, что эта история обернется очередным злоключением Мэгги.