Тёмный принц

– …нахально, – закончила мысль Рубин. – Она сравнивает себя и свой народ с богами. Говорит, что это они создали наш мир. По дороге сюда мы угодили в туман. Я видела, как Ди буквально создавала предметы из воздуха. И еще у нее было странное окно. Она нажимала на пластинку из шариков, и в окне появлялись символы, точно такие же, как в твоих книгах.

– На языке повелителей силы? – Ордерион нахмурился.

– Да. Мы с Хейди пошли за Ди, потому что боялись вернуться к вам с Галлахером. Опасались, что снова окажемся заперты в Белом замке и уже никогда не найдем оттуда выход.

– Милая… – Ордерион склонил голову набок.

– Я видела белую комнату, Ордерион. Видела в ней твоего отца и Миру. И какую-то обнаженную девицу на коленях перед Луаром.

Ордерион поморщился.

– Извини, я должен был тебе об этом рассказать. Но не знал, с чего начать.

– Я увидела их случайно. Искала тебя, чтобы просить дозволения выйти с Хейди в город. Но заплутала на первом этаже замка и… – Она опустила глаза. – Я подумала, раз Луар и Мира делают такое, может, и тебе нравится подобное? И что ждет меня, когда я за тебя выйду?

– Меня в тех комнатах никогда не было! – повысил тон Ордерион. – И никогда не будет! Ни в тех, ни в других, им подобным!

– Я верю тебе. – Рубин уткнулась в его лоб своим. – А еще я соскучилась по утехам.

– Правда? – улыбнулся Ордерион. – А я-то думал, ты соскучилась по мне.

– Градус дерзости умерь, а то окажешься в коридоре, – предупредила Рубин.

– Но тогда ты сама сильно расстроишься. – Он лизнул кожу на ее шее, и Рубин закрыла глаза.

Его ладони поползли по ногам, закрадываясь под юбку платья и нижнюю рубашку. Ордерион нащупал завязки на ее поясе, развязал их и рванул штаны вниз вместе с бельем. Рубин даже вздрогнула, настолько резким было его движение. Штаны и белье улетели за спину, а теплые ладони вернулись на обнаженные ягодицы. Рубин замлела, предвкушая момент единения.

– Ложись, – повелел Ордерион, подтягивая ее за бедра на край кровати.

Рубин покорно легла, пытаясь свести ноги.

– Нет-нет, моя принцесса, – Ордерион забросил подол ей на пояс. – Расслабься.

– Ты что задумал? – Она вскинула голову, глядя на него алыми глазами.

Ордерион наклонился и лизнул внутреннюю поверхность бедра Рубин.

– О-о-ой, – застонала она.

– Да, моя принцесса, сейчас будет о-ей-ей.

Он намеренно не стягивал с нее платье. По себе знал, как трудно видеть измененное маной тело. И как вдвойне трудно показать его тому, к кому испытываешь чувства. Он не желал, чтобы Рубин его стеснялась. Чтобы думала о том, как выглядит ее кожа, сколько на ней отметок силы и как эти рубцы будут ощущаться под его пальцами. Подобные мысли о собственном теле терзали Ордериона, когда он раздевался перед ней в поле. Они волновали его, когда он поутру забрался рукой под ее рубашку. От ненужных мыслей его избавило решение спать рядом с Рубин голым. Будто вызов самому себе. Она ни разу не смутилась его наготы. Однако все требует времени и принятия. Он не собирался ее торопить. Пусть забудется, отдаваясь во власть его пальцев и губ. Пусть расслабится, получая удовольствие от его ласк. А потом, когда в самый сладкий момент она протяжно застонет, он разденет ее, чтобы увидеть все своими глазами. Прочесть все знаки на ее теле и целовать их точно так же, как целовал сейчас.

Рубин не сдвигала ног, позволяя его языку без препятствий скользить вверх и вниз. Ее клитор набух и налился, а прикосновения губ к нему вызывали дрожь и сбивали дыхание. Ордерион едва не прикусил его, втягивая в свой рот, а Рубин всхлипнула, схватившись за покрывало. Аромат ее удовольствия будоражил фантазию, отражаясь пульсом в висках и паху. Он бы мог расстегнуть штаны и войти в нее одним толчком, чтобы спустя несколько резких движений почувствовать, как она кончает вместе с ним. Но сначала хотелось ее раздеть. Исследовать. Расцеловать. Ублажить так, как он это делал.

Ордерион снова обвел языком ее клитор и начал посасывать его. Рубин прогнулась на кровати, оглашая это действие громким стоном. Метки на ее бедрах засветились, и Ордерион понял, что это ей нравится больше всего. Пальцы коснулись влаги и плавно скользнули в теплоту Рубин. Она снова застонала, прогибаясь в пояснице, а он тем временем нашел нужную точку и стал на нее давить. Несильно, но настойчиво, так, будто ее исследовали вовсе не пальцы. Рубин вспыхнула, словно пульсар. Волна маны прошла сквозь него, даря удовольствие, вливающееся в пах. Еще одна волна. И снова.

Рубин заметалась по постели. Ордерион, не отрываясь от клитора, усиливал натиск до тех пор, пока она яростно не застонала во вспышке света, ритмично сжимая внутренними мышцами его пальцы.

«Ох, дева… Ты так восхитительна!» – подумал он и начал раздеваться.

Рубин

Было волнительно. И страшно. Она лежала, расслабленная после его ласк, и знала, что сейчас он стянет с нее платье и увидит… Увидит все, что сделала с ней мана. У изножья кровати шуршала одежда. Ордерион не торопясь раздевался, а Рубин терпеливо ждала. Ждала, когда он стянет с ее плеч наряд и рассмотрит все, чего страшилась она.