Тень Энвижен

Повесив трубку, она какое-то время сидела неподвижно, глядя прямо перед собой и переваривая полученную информацию. Что ж, в конце концов, если Сашки больше нет – тем лучше. Никто не станет вмешиваться в дела с акциями. А этот муж с его ужасным акцентом? Конечно же, как она сразу не сообразила – он русский! Русский, а не южноафриканец, как ей поначалу подумалось из-за его жесткого «х». Надо придумать особо красивую легенду, постараться, чтобы Лариса подписала документы без него, она всегда безропотно подписывала все, что ей подсовывала сестра. Даже очень хорошо, что этот муж русский – если и сунет свой нос в бумаги, когда Лариса будет их подписывать, то вряд ли что-то в них разберет.

Рейс в Хоббарт Ольга выбрала так, чтобы подгадать к закрытию кафе. Она постояла немного на Кэмп-стрит, дожидаясь, пока выйдут последние клиенты, и, открыв дверь, переступила порог.

– Здравствуйте, мадам, – к ней подлетел черноглазый полный мужчина с лысеющей макушкой, судя по акценту и интонациям, именно тот, который разговаривал по телефону с мнимой Беатой Голдстейн, – я очень извиняюсь, мадам, но мы уже закрываемся.

«Еврей, – с отвращением подумала Ольга, – ну, Лара и выбрала себе мужа! Хоть бы настоящего русского нашла».

– Здравствуйте, – мило улыбнувшись, сказала она, – могу я видеть Ларису? Я ее сестра.

– Яша, выключи там, рубильник, пожалуйста, – начала было Лариса и, встав на пороге, ахнула, увидев сестру, – Оля!

Тактичный Яков поспешно удалился, оставив сестер наедине. Ольга бросилась на шею Ларисе.

– Ларочка, боже мой! Я не могла, я только что узнала о Сашеньке, и я не могла…

Они рыдали, сжимая друг друга в объятиях. Потом в голове Ларисы внезапно мелькнуло «Денис!». Она отстранилась и с упреком посмотрела на сестру.

– Как ты могла, Оля? Как ты могла обмануть меня, что Денис погиб?

«Узнала! – с ужасом подумала Ольга. – Но как? Сашка! Проклятая Сашка все же разнюхала!»

– Я… я… мне самой…

Словно без сил она опустилась на стул и закрыла лицо руками. А Лариса, стоя над ней, продолжала говорить:

– Как ты решилась такое сделать с моим сердцем, Оля? И как ты могла написать Сергею Денисовичу и Андрею, что мы с Сашенькой погибли? Почему, Оля?

От страха, что ее план вот-вот рухнет, по лицу Ольги потекли настоящие слезы.

– Я не могла, Лара, не могла тебя отпустить! Ты… ты мне всю жизнь была, как мать. Кто обо мне с детства больше всех заботился? Ты. Кто в очередях стоял, чтобы меня одеть? Ты. Ты уже и замуж вышла, а все равно обо мне заботилась – приготовишь, прибежишь, принесешь, чтобы я после института, поела, чтобы голодная утром не ушла. Я привыкла, Ларочка, я просто привыкла! Не могла я тебя отпустить, не могла! Я здесь одна, совсем одна, в чужой стране.

– Ну… не так уж ты и одна – у тебя дети, Дерек тоже прекрасный человек. Ну, ладно, ладно, не плачь.

Лариса погладила сестру по голове, Ольга схватила ее руку и прижалась к ней сначала губами, потом мокрой щекой..

– Ларочка, родная моя, прости меня!

– Ладно, все, забудем. Как Тэдди с Лили? Не болеют?

– Да нет, все нормально. Скучают, конечно, без тебя. Знаешь, когда я узнала все… про Сашеньку… мне подруга ее сказала – Беата, помнишь эту девочку?

Сильно побледнев, Лариса прижала руку к сердцу и опустилась на стул.

– Я… не могу… сил нет, Оля.

– Да-да, прости, я просто… я просто подумала, что тебе нужны деньги. Твои акции…

– Акции, – Лариса судорожно вздохнула и помотала головой, чтобы прийти в себя, – ты же их продала, Саша говорила…

– Нет-нет, Ларочка, она не так поняла, я продала только малую часть. Остальные хочу продать сейчас и перевести тебе деньги. Это ведь твои деньги, что они будут лежать? Подпиши только – здесь вот и здесь.

Ольга торопливо положила перед Ларисой две доверенности, которые вытащила из своей плоской сумки. Лариса взяла протянутую сестрой ручку, но тут же опять помотала головой и слабо проговорила:

– Не могу, в глазах все время темнеет. Яша! Яша, подойди сюда, пожалуйста, посмотри, что мне тут подписывать.

Яков немедленно прибежал и принес жене какую-то микстуру в маленьком стакане.

«Подслушивал, – со злостью подумала Ольга, – сволочь!»

Пока Лариса маленькими глотками пила микстуру, Яков водрузил себе на нос очки и внимательно просмотрел обе доверенности.

– Что это? – удивленно спросил он. – Ларочка, ты же говорила, что дала в долг сестре только пять тысяч долларов, а тут акций куплено, как я понимаю, на все сто тысяч. Теперь же они стоят около семи миллионов.

– Семь миллионов! – испуганная Лариса поставила на стол пустой стакан. – Что ты, Оленька, зачем? Не надо нам таких денег, мы с Яшей работаем, дела идут хорошо.