Тень Энвижен

– Нет. Хотя, именно так мы должны были всем говорить. Лаборатория, где работал папа, имела конкретное правительственное задание: выяснить, как можно у любого советского человека развить способности, аналогичные способностям Мессинга. О том, что такие способности заложены в человеке генетически, ученые и заикнуться боялись – сам знаешь, как тогда «любили» генетику. Отношение к лаборатории с самого начала было неоднозначным, а после того, как они в кратчайшее время не смогли дать стране нужное количество экстрасенсов… Короче, сам понимаешь. Лаврентий Павлович был ими очень недоволен – не оправдали надежд.

– Да уж, – усмехнулся Сергей Денисович, – выполнение плана в стране Советов всегда стояло на первом месте. А что было потом?

– В пятьдесят третьем, как ты помнишь, отца загребли за пособничество отравителям. К тому времени, как его выпустили, лаборатория была уже фактически мертва. Берию расстреляли, новое руководство НКВД ею не интересовалось, все записи о проводимых в течение пяти лет исследованиях изъяли и надежно опечатали на Лубянке, сотрудники разбежались по разным институтам. Мой отец хорошо знал Вольфа Мессинга, после двадцать второго съезда они совместно и неоднократно обращались в верха с просьбой возродить лабораторию. Разумеется, задачу они теперь формулировали иначе: «изучение загадочных явлений человеческой психики». Однако Хрущев «добро» не дал – он был мужик простой, слушать никаких доводов не хотел, только и твердил, что не верит «во всю эту чушь». После его отставки папа обратился к Брежневу, но его отослали к одному деятелю, который ни в чем толком не разобрался, лишь с издевкой спросил:

«Неужели вы, Абрам Григорьевич, верите, будто рядового советского гражданина можно по приказу партии превратить в ясновидца?»

– Что ж, у него хоть было чувство юмора. Обязательно упомяни об этом в своих мемуарах, Гриша.

– Разумеется, я стараюсь строго придерживаться хронологии и не упустить ни одного факта. Так вот, в семьдесят третьем, незадолго до смерти Мессинга, отцу все же удалось заинтересовать кого-то в аппарате Андропова, а тот доложил на самый «верх». В результате были выделены средства на проведение исследований под эгидой закрытого института. Папе удалось пристроить меня в группу специалистов, а после его смерти так уж получилось, что я возглавил лабораторию.

– Не могу поверить, Гриша, – изумился Сергей Денисович, – неужели все эти годы ты занимался экстрасенсами? Я-то полагал, что ты работаешь над чем-то серьезным, вроде космоса.

– Ну, так я и знал, что ты начнешь язвить по этому поводу! Работа института велась в двух основных направлениях. Наша лаборатория изучала мыслительный процесс отдельной личности и возможности на него повлиять. Параллельное направление занималось массовым воздействием на человеческое сознание. Создавали так называемые пси-генераторы.

– Погоди, погоди, – вспомнил Сергей Денисович, – в начале девяностых были какие-то выступления, люди кричали, что им забирались в мозги и подслушивали их мысли. Это не ваших рук дело?

– Я же сказал, Сережа, что мы работали над другой темой. Хотя, действительно, если поместить человека в электромагнитное поле, частота которого соответствует биоритмам мозга, это притупляет его сознание. Если же такие электромагнитные колебания модулировать, например, звуковой фразой, произнесенной в замедленном темпе, мозг воспримет ее, как собственную мысль. Ничего оригинального тут нет – механизм воздействия аналогичен гипнозу. Полагаю, такие опыты действительно проводились, однако у большинства тех, кто выступал в девяностые, просто была нарушена психика под влиянием СМИ. Что же касается подслушивания мыслей, то прибора для этого вообще еще не изобрели. Такое доступно только очень хорошему экстрасенсу, но их на свете единицы.

– Неужели? – удивился Сергей Денисович. – Только и читаешь: «белый маг, природный целитель, избавлю от сглаза» и прочую ерунду.

– Именно, что ерунду. Шарлатаны, Сережа, шарлатаны. Так вот, опять о моих мемуарах. Собрал я, значит, свои лабораторные записи, разные воспоминания – мои, отца. Многое дописал для связности. Расположил все в хронологическом порядке, что было от руки – перевел в электронную форму. Хочу издать на русском – для нашей российской диаспоры, – потом договорюсь, чтобы перевели на английский. Но мне сначала хотелось бы, чтобы кто-то на мои писульки взглянул – насколько понятно будет умному человеку, но неспециалисту.

– Присылай, прочту.

– Кстати, прочитав, ты сможешь удовлетворить свое любопытство по поводу моих отношений с Ольгой, – заторопился Плавник, боясь, что друг вдруг вспомнит, как мало у него времени, – только, разумеется, пока это все очень приватно. Спасибо, Сережа, тогда я тебе сейчас скидываю.

* * *