Тень Энвижен

В соответствии с завещанием Дэвида Гримвэйда, акции Мэгги, унаследованные ею от отца, поступили под опеку Сильвии – Анна не имела права наследовать мужу. Разумеется, они с дочерью не испытывали нужды, поскольку Мэгги получала субсидии от Энвижен, но Анну постоянно мучила совесть – сообщи она Сильвии о затеваемой Робертом авантюре с частной клиникой, та с самого начала сумела бы обуздать амбиции своего ретивого кузена.

Спустя четыре года после смерти Роберта в Гаденвэйле открылся хоспис, финансируемый фондом Энвижен, и Сильвия Нортон предложила Анне его возглавить. Подруги виделись нечасто, но Мэгги постоянно гостила у Нортонов в Сиднее, и Сильвия ни от кого не скрывала своего желания видеть дочь Роберта женой Родерика. Анна к этому относилась скептически – действительно, можно ли навязать современным молодым людям свою волю? Однако она не спорила – во-первых, понимала, что Сильвией овладела идея фикс, а в таких случаях логика бессильна, во-вторых… почему бы и нет? Не так уж и плохо, если Мэгги выйдет за Родерика…

Ах, Сильвия, Сильвия! Помимо прочего, Анна не могла не думать о том, что теперь будет с фондом Энвижен и, конечно, с хосписом. Десять лет возглавляя хоспис, она понемногу начала разбираться в бизнесе и знала, что трастовый фонд требует финансирования, а для этого компании необходимо соблюдать строгий баланс между прибылью и средствами, объявленными свободными от налогообложения. Дерек неплохо ведет дела, но сумеет ли он во всем стать достойным преемником матери? Отложив листок с заключением врачей, Анна с трудом проглотила вставший в горле ком и заставила себя поднять глаза.

– Сильви, я…

– Не надо, Анни! Ты прочла, узнала, и все – теперь давай о другом. Расскажи мне об Эндрю – как он умер?

Перед тем, как ответить, Анна чуть помедлила.

– Он был в саду – сидел в кресле перед мемориалом. Я пыталась уговорить его вернуться в здание – начиналась гроза, – но он попросил меня еще немного посидеть с ним в саду. Мы говорили – о Билле Ларсоне и его дочерях, о Марте Даллас, о Сандре. А потом он вдруг… заговорил о тебе.

– Обо мне? Ты не могла бы вспомнить, что именно он говорил?

Голос Сильвии прозвучал сдавленно, и Анна опять запнулась, прежде, чем ответить.

– Ну…

– Пожалуйста, Анни, я должна знать!

– Хорошо, только не придавай этому значения. Он твердил, что ты несчастна, ругал Патрика – как ревнивый школьник соперника. Я была ошеломлена – после стольких лет… А спустя несколько минут он умер.

Сильвия опустила голову.

– Бедняга Эндрю! Я до сих пор вижу его лицо – тогда, когда я сказала ему, что выхожу замуж за Патрика. Он убеждал меня, умолял этого не делать. И, знаешь, похоже, он был прав!

– Сильви!

– Да, Анни, да! Разве ты не помнишь? За месяц до рождения Норы мы с тобой сидели в гостиной моего дома в Вокласе, и я сказала тебе, что Патрик начал мне изменять.

– Боже мой, Сильви, да ведь это случилось двадцать восемь лет назад! У тебя не было никаких доказательств, ты ждала ребенка, а женщины в положении часто нервничают, становятся подозрительны, делают из мухи слона.

– Тогда ты говорила то же самое, – Сильвия криво усмехнулась, – даже посоветовала нанять частного детектива.

Анна пожала плечами.

– Дорогая, я шутила. Патрик по натуре своей так устроен, что не может жить без легкого флирта с женщинами, но это ведь не измена. Твой муж любит тебя и всегда любил.

– Как же мало ты знаешь! – медленно проговорила Сильвия. – Однако я безумно хотела верить в любовь мужа, поэтому не сразу последовала твоему совету.

– Какому совету?

– Нанять детектива.

– Ты… Сильви, ты наняла детектива, чтобы следить за Патриком?!

– Тебе этого не понять, Анни! Роберт был человеком не от мира сего, не имел деловой хватки, порою совершал нелепые поступки, но он всегда оставался тебе верен. Поэтому свой совет ты дала мне в шутку, но я… для меня это было серьезно. Спустя пять лет, когда не стало сил терпеть, я наняла детектива, и он очень быстро подтвердил мои подозрения – Патрик изменял мне с молодой учительницей. Я была на грани безумия, металась, у меня даже мелькнула мысль убить Патрика и покончить с собой. Потом взяла себя в руки и позвонила адвокату, договорилась о встрече на следующий день. Патрику ничего не стала объяснять, сказала только, что нам нужно в присутствии адвоката решить один деловой вопрос – у меня не хватило смелости сказать, что я собираюсь обсудить условия развода. Он не стал ни о чем спрашивать – не было времени, мы торопились в клинику, где лежала Нора. Спустя полчаса мы узнали, что врачи, лечившие нашу девочку, поставили страшный диагноз. И все остальное ушло, показалось далеким и неважным.

На мгновение Сильвия закрыла глаза и умолкла. Анна ласково дотронулась до ее руки.

– Не надо, дорогая, это уже прошлое.

Сильвия смежила веки и покачала головой.

– Прошлое, которое определило нашу жизнь. Патрик все это время был рядом, и у меня не хватило сил его оттолкнуть. Мы с ним вместе должны были сделать выбор – операция или.... Знаешь, Анни, я до сих пор не уверена, что мы сделали этот выбор правильно.