Тень ивы

У Игоря было обязательство, в котором он себе, естественно, не признавался: встретиться с Мишей Пиднелем и рассказать ему о том, что его жена может быть, нет – должна быть обвинена в убийстве, бог ты мой, собственного отца. Даже не так: обязательство попытаться встретиться. Попробовать. Он был уверен, что Михаил откажется, какой бы важности ни был обозначен повод.

***

Оценивая то, что он получил, Игорь понял, что, при всей своей несимпатии к архитектору, объективно искал подтверждения его непричастности к убийству Мнвинду. Почему? Он оправдывал себя тем, что действовал в интересах истины, но это, конечно, глупость. Химера. Ничто. Он получил результат, который был морально нежелателен, и чем-то себя успокаивал.

Так футбольный комментатор, увидев, как игрок родной команды пробил много-много выше ворот, восхищенно выдыхает: «Какой сильный удар!» Надо понимать, что было бы с вратарем, воротами, сеткой и всей командой соперника, если бы наш нападающий овладел такой малостью, как попадать в рамку ворот.

Еще один тяжелый результат – причастность, если не прямая вина дочери убитого Мнвинду в убийстве отца. И это Игорь хотел бы обсудить в первую очередь с мужем Роксаны Мнвинду, Михаилом Пиднелем.

Не надеясь особенно, во-первых, на то, что застанет Михаила в городе, а во-вторых – просто на то, что он захочет с ним говорить в неформальной обстановке, Игорь позвонил ему.

Михаил был в пути, но ответил, что прилетает ночью, а назавтра перезвонит Игорю и готов встретиться. Говорил он спокойно, немного устало. Михаил возвращался с очередной встречи с господами Юнто и Колином, где он оформлял решение о праве наследования Роксаной Мнвинду, поскольку Колин имел договор с Ивхавом Мнвинду о ведении всех его имущественных дел. О том, что особого завещания, оговаривающего наследование, Мнвинду не делал, Михаил узнал от того же Колина раньше. Но тут был фактор насильственной смерти, идущее следствие, что, естественно, отдаляло вступление Роксаны в прямое наследование.

Пиднель перезвонил с самого утра, и Гарпунов предложил встретиться в самом демократичном месте – в парке, в кафе «Под кронами», оформленном снаружи и изнутри кирпичиками из знаменитой некогда марки батареек для фонариков и радио. Заказ он сделал тоже подчеркнуто земноводный: попросил сваренного здесь же пива и каких-то резинотехнических кальмаров, себе и Мише. Михаил, как олицетворенная удача, появился неожиданно, почему-то со служебного входа. Он постройнел, его юношеский атлетизм спрятался в просторной светлой одежде, обритая голова попеременно бликовала с оправой темных очков.

– Здравствуй, Михаил, ты не изменился, – пробормотал Игорь, привставая.

– Привет. Тебе кажется, – ответил Михаил, сел рядом, но руки не подал.

– Угощайся по-простому, – сказал Игорь и смело хлебнул из кружки.

– Пиво с утра, давно не пробовал.

– Считай, что это вода.

– Считаю. А это вяленые кальмары. Заметь, Монголия производит – страна морей. Моя пища! Я живу на чемоданах, такие куски мумии всегда пригодятся. И не только мне. У моей подопечной Эльвиры кот с ней путешествует, Тайсон. Она ему салями кусочек леской перетянет и дает пожевать. Он, конечно, прожевать не сможет, заглотит, леска наружу торчит. К следующей кормежке тянет за леску, вытащит эту коросту – оботрет слегка – и снова Тайсону. Ну где в дороге коту жратвы взять? А так, горя не знает!

– А ты знаешь, что таким образом перевозят наркотики? Запихивают внутрь пакет, а наружу выводят леску и к зубу привязывают?

– Нет. Вообще про кота это я сам придумал. Смешно?

– У тебя с тестем похожее отношение к животным.

– Тебе кажется, номер два.

– Расскажи, если знаешь больше.

– Нечего мне добавить к тому, что уже говорил. Покойник был человеком скучным. Мне казалось раньше, что человек, который абсолютно серьезно верит во весь телевизионно-газетный кал… Ну, человек, который верит всем этим светлым силам – темным силам, всем этим призывам «совершенствуй мир» или «человек – хозяин своей судьбы», – невозможен. А вот Иван Мохаметыч своей собственной персоной подтвердил: может быть такой человек. Был такой человек.

– Ну и что? Этого достаточно, чтобы его не любить?

– Ваше ведомство вопросами любви стало заниматься?

– Если б я от ведомства выступал, я б тебя должен был повесткой пригласить.

– То есть у нас частная встреча, так надо понимать. Тогда просьба: моральные темы не обсуждать.

– Ни за что! Только сплетни. Про знакомых и родственников.

– А я и так все знаю.

– А я все же расскажу. Вот, говорят, что твоя жена, Михаил, может быть обвинена в убийстве своего отца.

– Каждый у нас может быть обвинен.

– Есть доказательства. Хочешь, расскажу? Не хочешь – а я расскажу. Пистолет, из которого был убит скучный человек Мнвинду, незаконно приобрела именно она. После совершения убийства она приехала на квартиру к нынешнему обвиняемому, гражданину Жнецу, и там его оставила. Есть свидетели.

– Ты сам, при всей своей моральной свободе, считаешь, что так может быть: моя жена, с которой ты общался, могла убить своего отца?