Тень ивы

– Я тебе скажу громко, чтобы слышал наверняка: Ивхав Мнвинду вложил в этот жилой и производственный комплекс два миллиона долларов. Причем оплата производилась с валютного счета с последующей конвертацией. Ты не знаешь, откуда такие деньги у человека с поддельной пропиской?

– Он кого-то лечил, что-то еще… не знаю.

– Я знаю. Я поначалу тоже думал, что благотворители. Тех, кому он детей вернул, братьев. Героинозависимые. Но это другие деньги, Михаил, и ты это знаешь.

Игорь достал выписку из отчета налоговой инспекции.

– Вот, посмотри сведения о налоге на доход физического лица Мнвинду Ивхава Мохаммедовича двухлетней давности. Взгляни на сумму. Серьезная цифра, а? Так что самый тупой мотив, в который мне не хотелось верить, присутствует в действиях твоей жены. Так что же интересное, чего ты ожидаешь от нее всякую минуту… Чтобы она с папиным наследством не свалила без тебя?

– Ты не можешь об этом судить! – Михаил стукнул ладонью по столу так, что кружка слетела со стола, но ему ли было не схватить ее на лету.

– Не могу. Потому что не знаю. Объясни.

– Я не могу объяснить. Нет у меня для этого способностей.

– Ладно. Я пошел. У меня предложение. Что сделано, то сделано. Но у тебя есть два дня. Уезжай из страны. Хочешь с женой, хочешь один – твое дело. У тебя, я узнавал, открытая виза. Конечно, все дело с наследством брунейского дедушки вам надо будет забыть. Но что искать вас не будут, это факт. Вы – не Кеннеди.

– А вот этого не дождешься, Хорек-Игорек. Никуда мы не уедем.

– Ну, тут уж хозяин-барин. Я предложил. Через два дня я Жнеца выпускаю. Больше не могу держать, и так он пересидел. И новое обвинение. Гражданке Пиднель Роксане Ивхавовне.

– Я хочу тебя предупредить: ты опять проиграешь, Хорек.

– Спасибо. Только я не играю. У меня все просто, Роб Рой.

Игорь ушел, склонив голову, стараясь не смотреть на благодушное выражение лица Михаила, но заметив, как дрожат его пальцы, скатывающие пальцами не прожеванный кружок салями.

Они, наверное, были похожи в этот момент: каждый из них в этом разговоре наносил удары самому себе и тем ранил другого.

Михаил не смог собрать в себе и без того ничтожные капли неприязни к однокласснику.

Игорь только почувствовал себя еще более виноватым перед Пиднелем.

Игорь Гарпунов – Николай Петров.

Каждому свое.

Законное возмущение Гарпунова вызывала манера большинства отвечать не на тот вопрос или просьбу, которую им адресуют. Ну, например, на просьбу: «нет ли у Вас спичек» пять из шести отвечают: «не курю», хотя речи о личности отвечающего и не шло.

В случае с расследованием дела об убийстве Ивхава Мнвинду руководителю Петрову-Петрову Гарпунов ответил не по существу, но куда более долгожданно для него. За два прошедших дня начальник управления, как стало известно Игорю от Сергея Сергеевича, получил материалы о лечебнице в Поталове, причастности Ивхава Мнвинду к насильственному удержанию заложников, наконец. Поэтому, вернувшись к себе в управление после встречи с Пиднелем, Игорь решил, что получить у начальника управления, занятого в этом деле совершенно другой, близкой ему темой, разрешение на освобождение из-под стражи подследственного Жнеца не составит особого труда.

Начальник управления был, на удачу, на месте и один.

– Так у тебя же улики были на этого Жнеца, – поднял глаза на Игоря начальник управления после прочтения его бумаги.

– Теперь нет. Оперативники напутали, – с готовностью кивнул Игорь, – оснований для задержания Жнеца в сизо нет, Николай Серафимович.

Начальник управления подписал разрешение, придвинул его Игорю и, помолчав, добавил:

– Ты вместо того, чтобы задачу быстро решить, неделю тянешь. Неделю тянешь.

– Одна задача, Николай Серафимыч, решена – невиновного человека освобождаем.

– Ну-ну. Это не задача, а попутные обстоятельства. Ты знаешь, что твоим убитым чекисты интересуются? Плешь проели.

– А что им нужно?

– Они там за убитым банду видят. Знаешь, сколько за последние пять дней пропавших, числящихся в розыске, объявилось?

– Нет, откуда?

– Вот именно. 36 душ. 36 душ. Причем состояние у основной части неадекватное. Медики говорят: требуется психическое восстановление. Основная часть не говорит вообще.

– И то, что Мнвинду к этому делу причастен, подтверждается?

– Кто?

– Мнвинду, Ивхав Мохаммедович Мнвинду, убитый.

– Ну да. Одна девчонка заговорила. Описала людей, которые там, в этой самодельной тюрьме, крутились. И там этот монголоид возникал. Монголоид. Кличка другая.

– Ганс.

– Не Ганс. Другая. Китаец?

– Малаец.

– Вот! Он?

– Он.

– Вот видишь, они по правильному следу идут.

– А что эфэсбэшники говорят?

– Они спрашивают. Они спрашивают. У меня. А я – у тебя. Есть ли что-то, что указывает, что его из мести могли убить, скажем, родственники похищенных или сами похищенные?

– Есть. В прошлом году Мнвинду приобрел земельный участок площадью 12 гектаров в ближнем пригороде. Построил лечебницу закрытого типа, где людей принудительно лечил от наркомании и алкоголизма.

– А свозил туда насильно?