Теория Большого взрыва: гид по сериалу по версии Kuraj-Bambey

Шелдон: Перестаньте, оба! Ваша ругань напоминает мне моих родителей! «— Черт побери, Джордж! Я же сказала, если ты снова выпьешь, я уйду от тебя! — Ты соврала! Потому что я уже в стельку пьян, а ты до сих пор здесь! — Перестань орать, из-за тебя Шелдон плачет! — Нет, он плачет из-за того, что ты назвала его Шелдоном!»

Пенни: Ну хватит, Шелдон, пойдем домой, мы уже не ругаемся.

Шелдон: Я такое и раньше уже слышал. А затем через минуту я уже прячусь у себя в комнате, декламируя лекцию Ричарда Фейнмана, в тот момент, когда моя мама кричит о том, что Иисус все равно простит ее, если она засунет осколки стекла в папин мясной рулет. А отец в это время стреляет на крыше по тарелочкам из маминой коллекции дорогого фарфора.

Оставшись одна, миссис Купер всецело посвятила себя Богу и детям. Шелдон и его мать абсолютно разные. От Шелдона у миссис Купер «мурашки по коже». Он расстраивает Иисуса богохульными высказываниями, да и ей частенько «грубит на эскимосском». Свое мнение о матери Шелдон тоже не скрывает (03.17).

Шелдон: У меня нет иллюзий по поводу моей матери. Она добрая, любящая религиозная фанатка с правыми взглядами из Техаса, со слегка поехавшей крышей и пристрастием к «Доктору Пепперу».

Но несмотря на то, что они появились как будто из разных миров, в их отношениях царят покой и согласие (за исключением случаев, когда речь заходит о теории эволюции (03.01). Мама для Шелдона — это святое. Он беспрекословно ее слушается. Она — его криптонит. Один лишь ее звонок сворачивает жестокие войны и прекращает кровопролитие — вспомним разразившуюся, но умело погашенную войну между Шелдоном и Пенни (02.07).

Воспитание Шелдона было нелегким трудом. Но Мэри никогда не жаловалась, утверждая, что «Бог никогда не дает нам больше, чем мы способны принять» (01.04). И кто знает, может, именно благодаря ей у Шелдона была возможность развивать свои способности и тянуться к знаниям. Ведь не зря говорят, что за каждым великим мужчиной стоит великая женщина.

Мы все в какой-то степени начинаем вести себя по-детски при родителях. А уж разговор Шелдона с мамой всегда вызывает улыбку. Наука отняла все его время, он так и не успел повзрослеть. А в обществе мамы он превращается в пятилетнего малыша. И для нее он по-прежнему «малыш», «детка», «мой сладенький». Лишь она знает, как нужно себя вести с ним, как утешить и как отругать. Именно ее терпением и был взращен этот гениальный ум. В ее арсенале многочисленные способы помощи чаду: терпеливое ожидание (серия с увольнением с работы и маминой волшебной запеканкой (01.04), решительные действия (одно из которых чуть не превратило ректора университета в нового папочку Шелдона (01.04), хитрость (коварный план с убеждением от обратного в эпизоде о расставании с Эми (04.03), а когда уже просто ничего не помогает, она обращается к молитвам: «И не говори потом, что молитвы не действуют». Обращение к Богу происходит тогда, когда заканчиваются доводы. Она не отрицает ничего, даже ненавистную для нее, и кстати, для немалого процента населения США, теорию эволюции. Но даже в этом она терпелива (03.01).

Миссис Купер:

У всех есть право на собственное мнение.

Шелдон: Но эволюция — это не мнение, это факт.

Миссис Купер: И это только твое мнение!