Теория диктатуры люмпен-пролетариата

А поскольку силовикам лучше, чем кому бы то ни было, известно о махинациях партноменклатуры, госноменклатуры и закноменклатуры, то и им остаться в стороне от массового грабежа государственной собственности и ресурсов очень сложно, тем более что накопленный в 90-е годы опыт никуда не делся. Различные силовые ведомства страны сегодня ведут войны не с криминалом, а друг с другом. И информация о таких действиях силноменклатуры время от времени проникает в СМИ. Из этой информации становится понятным, как именно российские силовики занимаются незаконным бизнесом. Я не буду пересказывать подобные случаи, а просто укажу на наиболее типичные черты организации такого бизнеса.

Во-первых, чаще всего организационные структуры незаконного силового бизнеса являются межведомственными. То есть их участники не ограничены сотрудниками какой-либо одной государственной организации, состоящими в отношениях субординации и формального разделения обязанностей, а наоборот, включают сотрудников разных организаций. Каждый сотрудник вносит в новую неформальную структуру возможности и ресурсы, характерные для организации, в которой он работает. Например, сотрудники одной организации привносят связи с политическим руководством страны (прикрытие), другие – технические средства добывания информации, третьи – ведения следственных действий, четвертые – нейтрализацию функции надзора, пятые выступают как посредники или связующие звенья с бизнесом, шестые – возможности влияния на суды, и т. п.

Во-вторых, такая организация построена по принципам личных и горизонтальных отношений, которые не предусмотрены формальной организацией. Такая сетевая организация бизнеса является более гибкой потому, что она всегда может задействовать новые звенья, временно «подключать» кого-либо для решения конкретной задачи, а после её решения – исключать её из сети. Такая сеть складывается поперёк должностной иерархии госорганизаций, отменяя формальные должности и ранги, переопределяя статусы по-новому – в зависимости от того, кто и какие задачи может решить в рамках коммерческих проектов группы. Налицо типичная патримониальная бизнес-сеть. А во главе такой патримониальной бизнес-сети стоит крупный силноменклатурщик.

Если силноменклатура высшего уровня создаёт, по сути, бандитские организации для перераспределения бизнеса в свои руки, то почему бы этим не заниматься и их подчинённым, которые либо являются исполнителями заданий силноменклатуры, либо знают об этих заданиях? Поэтому и многие рядовые сотрудники силовых ведомств занимаются откровенным бандитизмом. Помимо крупных патримониальных организаций силовиков имеются и многочисленные мелкие организации на местах. Региональные силовики сегодня занимаются разнообразным криминальным бизнесом – от простого вымогательства (ГАИ – ГИБДД) до более сложного набора услуг. Решающее значение в этом бизнесе имеет возможность нарушения нормальной работы любого юридического лица, а также принуждения физического лица – то есть арест и возможность длительного лишения свободы, а также пытки и другие формы воздействия на арестованного. Распространённой на рынке услугой является принуждение к продаже актива и к снижению его цены существенно ниже рыночного уровня.

Подобные сообщения о милиционерах-полицейских в России бесчисленны и я приводить их здесь не буду.

Но ведь не только бандитизмом и грабежом живут силовики России! Они «крышуют» проституцию, наркотрафик, игровой бизнес, угон и выкуп автомобилей и т.п. Они подбрасывают невинным людям наркотики и заводят на них уголовные дела, которые прекращают за взятки. То есть – они формируют организованные преступные группировки.

Многие города России, в том числе и Санкт-Петербург, в котором я живу, пестрит рекламными надписями на асфальте и плакатами на столбах и деревьях, с предложением услуг проституток. И никто с этим не борется. Есть ли сомнения в том, что эта проституция полностью подконтрольна полицейским, а может быть и принадлежит ей? У меня лично таких сомнений нет.

Почему в России не вводится система автоматического слежения за безопасностью дорожного движения с помощью камер наблюдения? Ведь это выгодно – затраты на покупку и установку камеры окупаются за пол года за счёт штрафов, поступающих в бюджеты городов от нарушителей. Но это не выгодно гаишникам – они не следят за безопасностью движения на дорогах, они создают условия для нарушения правил и, собирают дань с нарушителей ПДД наличными средствами. Чем больше нарушений ПДД, тем богаче полицаи из ГИБДД. То-то у нас один из наивысших в мире уровней смертности на дорогах. А как же иначе при такой дорожной полиции?