Читаем Теплица полностью

Табб: Они были бы очень тронуты. Прямо сейчас они все вместе находятся в столовой, я установил систему громкоговорителей во всех коридорах, ведущих в спальни пациентов.

Лаш: Обращение с приветствием! Великолепная идея!

Рут: Обращение с приветствием? Весь персонал хотел бы услышать приветственную речь? Правда?

Табб: О, они были бы все восхищены, господин полковник. Я могу вам это гарантировать. Только несколько слов по случаю Рождества.

Лаш: Какое чудное новшество!

Рут: А пациенты… они не выразили… сами… желание… Выразили?

Табб: То есть… они, может быть, не сформулировали так ясно, господин полковник, но я включил громкоговорители везде, и я уверен, что они будут глубоко взволнованы.

Рут: Что вы об этом думаете, Гиббс? (Пауза.) Гиббс!

Гиббс: О, простите меня, господин директор, я…?

Рут: Я вас спрашиваю, что вы об этом думаете?

Гиббс: Я…Я думаю, что это превосходная идея, господин директор.

Рут: Лаш?

Лаш: Я думаю, что это было бы… очень трогательно, господин директор.


Пауза.


Рут,энергично: Где микрофон?

Табб: В рождественском пироге, господин полковник.

Рут: Где?

Табб: Я засунул его в коробку с рождественским пирогом.

Рут: Микрофону не место рядом с пирогом! Что это вы вдруг? (Бормоча.) Микрофон

в пироге, это не имеет никакого смысла…

Табб,доставая микрофон: Вот, господин полковник.

Рут: Очень хорошо, включите его, покончим с этим.


Табб включает вилку в розетку на стене. Рут садится за стол и откашливается. Табб приближается с микрофоном в руке.

Табб: Здесь, на вашем бюваре, подойдёт, господин полковник?

Рут: Да. Ну, отойдите.

Табб: Когда вы будете готовы, нажмите на эту кнопку, здесь, господин полковник.

Рут,

медленно: Хорошо.

Табб: Все ждут. Столовая вспомогательного персонала битком набита.


Пауза.


Рут: Что вы так смотрите, Гиббс?

Гиббс: Ничего специального, господин директор.

Рут: Вы на меня смотрите! Вы называете это ничего специального? (Пауза.) Не сейчас, я не могу. Я потом буду говорить. Позже. Так речь не произносят… без подготовки. Скажите им, чтобы они не отчаивались. Скажите им, что они позже услышат моё рождественское приветствие. Немного позже.

Темнота


Сцена 7

Гостиная

Свет постепенно нарастает.

Входит мисс Каттс, садится, достаёт из кармана теннисный шарик и развлекается подбрасывая его.

Слабый свет освещает лестницу со стороны гостиной.

Гиббс спускается по лестнице.

Вдруг слышится громкий глубокий далёкий вздох. Гиббс замирает между двумя ступеньками.

Мисс Каттс, подбросившая шарик, замирает. Слишится заунывный громкий далёкий крик.

Гиббс поворачивает голову. Мисс Каттс поворачивает голову.

Слышится громкий далёкий смех, который постепенно стихает. Затем тишина.

Мисс Каттс зажала тенниный шарик во рту.

Гиббс остаётся неподвижен некоторое время внизу лестницы, затем входит в гостиную.

Мисс Каттс бросает в него теннисный шарик. Он падает у его ног.

Каттс: Поймай!


Гиббс смотрит на шарик и давит его каблуком.

Гиббс: Не шути с этим.


Он достаёт пузырёк с лекарствами из кармана и принимает одну таблетку.

Каттс: Что с тобой, Чарли?

Гиббс: Мигрень.


Он садится и закрывает глаза. Мисс Каттс подходит к нему.


Каттс: О, у тебя мигрень, дорогой? Приходи в кабинет 1-А. (Она целует его.) Я тебя вылечу. Придёшь?

Гиббс: Мне нужно вернуться наверх.

Каттс: Наверх? Зачем?

Гиббс: Чтобы слушать его рождественское приветствие.

Каттс: Снова начинается? Я надеялась, что в этом году он не додумается до этого.

Гиббс: О, да, додумался.

Каттс: Каждый год!.. Мне хочется завыть.

Гиббс: Я не переношу крика.

Каттс: Чарли… Что происходит? Я тебе больше не нравлюсь? Скажи. Будь искренним. Я тебе больше не доставляю удовольствия как раньше? Будь честным со мной. Я тебя больше не возбуждаю?

Гиббс: Хватит. У меня нет настроения.

Каттс: Давай, я помассирую тебе шею.


Она прикасается к его шее. Он сухо её отталкивает.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман