Теряя маски

Еще совсем недавно я по ошибке считал, что предел Шидотэмору – это два средних МД либо один легкий БР. Оказалось, спасибо Танаке, просветил, предел – не количество техники, а ее тоннаж и класс. Моей фирме доступны первые три – легкий МД, средний МД и легкий БР. Всего их шесть, и дальше, как вы уже поняли, идут тяжелый МД, средний и тяжелый БР. Предел для частной организации – четвертый класс. Это в Японии. В некоторых странах и пятый возможен. То есть что бы я ни делал, пока у меня нет герба, мой предел – тяжелый МД. Пофиг в принципе. Пользоваться-то всей этой лабудой все равно негде. Но так будет не всегда, и пилоты мне кровь из носа нужны.

– Восемьдесят тонн… – произнес Жень-Жень задумчиво. – Это четыре легких МД…

– Побольше, – поправил я его. – Французский AX-30 в десять тонн укладывается. – Это если не вспоминать братьев Кадзухиса с их апгрейдами.

– И что тебе толку с этих скорлупок? – поморщился русский.

В чем-то он прав, конечно, но… ну да не будем спорить.

– Я для примера.

– Разве что для примера. – А он, похоже, не любитель «мелкашек». – Ладно, с этим тоже разобрались.

– Не-не, погодь. Что там с пилотами?

– Договоримся, будут, – решил он съехать с темы.

– А сколько? И почему их… почему они не нашли себе работу?

– Четверо, – ответил он нехотя. – И потому, что не берут. – Тут он решил все-таки пояснить: – Все

пилоты клана погибли, а они выжили. Потому что не участвовали в войне. Точнее, в ее апогее, когда все и погибли, а главный род был истреблен. Я не могу рассказать тебе, в чем там дело, но уверяю, они не трусы. Наоборот, у них было задание, и они выполнили его до конца. Зная, какую репутацию могут заработать в будущем.

– Лады, – произнес я, пробарабанив пальцами по столу. Эти пилоты могут стать идеально преданными подчиненными для рискнувшего принять их. Бли-и-ин. Это ж будет катастрофа, если я не смогу завербовать этого тысячника. – С этим понятно. Еще вопросы?

Вообще-то я рассчитывал уделить Беркутову примерно час. И еще часик завтра. И послезавтра. Короче, действовать медленно, но методично. А в итоге эта въедливая сволочь продержала меня два с половиной часа, и, как итог, возвращался домой я в самый час пик. Так что удивляться той охренительной пробке, в которой я простоял еще два часа, нечего. О-о-о, что я только не успел сделать от безнадеги и скуки за это время. Но лучше бы я лег спать вместо этого, ведь завтра с утра мне на работу. Тьфу, в школу.

Стоя у себя в прихожей, я смотрел вглубь дома и пытался понять, что же мне не нравится. Нет, опасности я не чувствовал, это было нечто иное. А когда понял, тяжко вздохнул. Старею, что ли? Ибо напрягла меня тишина. И пустота. На базе, несмотря на ту гору волокиты, которую мне приходилось решать, все же было веселей. Не так тоскливо. Точнее, совсем не тоскливо. И что на меня нашло? Надо пойти ужин приготовить. Хотя к черту, переживу. Ночь на дворе, а мне завтра еще вставать рано, в школу идти…

Звонок в дверь застал меня на кухне, когда я варил себе кофе. То ли это все фигня, что кофе сон отгоняет, то ли на меня он не действует, но я никогда не заморачивался на сей счет. Пройдя в прихожую и открыв дверь, уставился на посетителя.

– Доброй… э-э-э… ночи, Кагами-сан. Что-то случилось?

Женщина была одета в светло-фиолетовую юкату и держала в руках коробку для пикников.

– Скажи мне, Синдзи, а ужинал ли ты сегодня? – произнесла она строго. И немного раздраженно. И заботливо. Я такой тон только от матери и слышал. Еще в той жизни.

– Нет, Кагами-сан, не получилось сегодня. Хотел вот… – махнул я куда-то за спину, – да поздно уже.

– Что ж. Разогреть, – слегка приподняла она коробку, которую держала в руках, – будет недолго.

И хотел бы, не смог прогнать.

– Великая вы женщина, Кагами-сан, – сказал я, посторонившись.

– Просто женщина, Синдзи, – ответила она, заходя в дом. – Просто нормальная женщина.

Пока я ужинал, Кагами возилась на кухне, готовя, судя по всему, салат. Заодно расспрашивая о жизни моей тяжкой. Но так, лайтово. Когда я последний раз нормально ужинал, например? Или не буянит ли Шина в школе? А вот при словах о выходе новой коллекции какого-то там кутюрье от Кагами повеяло чем-то… даже не найдусь, как это сказать. Правда, длилось это недолго, но достаточно, чтобы я уловил. Наверняка у ведьм, мастериц работы с чужим организмом, есть специфическое название для подобного явления. Мы же, мужики, просто знаем, что, если почувствовали что-то такое, это значит, что где-то рядом находится беременная женщина.

* * *

У Акэти не было своего квартала, но особняк в центре города тем не менее стоял на родовых землях. Да и ближайшие дома, я уверен, заняты членами клана. Подъехав к воротам на своем новеньком «майбахе», я был сопровожден привратником в дом, где меня провели в гостиную и оставили наедине с самим собой. Правда, ненадолго.

– Добрый вечер, Сакурай-кун. – В гостиную зашел молодой парень. Если не ошибаюсь – Акэти Такечико, наследник клана, двадцать лет. – Рад приветствовать, – произнес он с полуулыбкой на губах. – Как дорога? Не устали? Может быть, чаю?