The Kills (СИ)

Солнце спряталось за горизонтом. Темнота поглотила пустой дом и меня. Мы с ним утонули в кровавом мареве заката, падая в черноту бездны одиночества.

— Когда я ехала в больницу была страшно зла, — пустилась в откровения Уилсон. — Намеревалась прервать беременность, ведь я так обиделась, так разозлилась. Просто представь.

Я с трудом засмеялся, глотая соленые слезы тоски.

— Представляю, каких эпитетов я удостоился.

Кейт звонко засмеялась, мне стало ещё больнее, в меня разом всадили тысячу острых, раскаленных ножей и с садизмом прокрутили, наматывая нервы на холодную сталь.

— Врач сделала УЗИ, — Уилсон притихла. — У нее уже бьётся сердце. Она такая крошечная, — сквозь подступившие рыдания продолжила она.

Нервы выдернули из всего тела резким, безжалостным рывком. Я задохнулся, просто напросто забыл как дышать. Лёгкие прошил спазм. В трубке повисла тишина. Не знаю сколько она длилась, пока нас не прервали два коротких гудка.

— Минуты заканчиваются, — опомнилась Кейт.

— Помнишь разговор в гостинице? — вдруг посетила меня ностальгия. — Я сказал, что хочу семью, а ты ответила, что не готова.

— Да-а, — успокаивающе делая вдохи подтвердила Уилсон. — Посмотри на нас теперь. Каждый получил то, чего не хотел.

Снова раздались два гудка, вот-вот связь оборвется между нами.

— Обещай, что позаботишься о нашей дочери, — второпях попросил я.

— Я сделаю все, что в моих силах, — решительно заявила Кейт. — Ради памяти о нас.

— Спасибо.

— Прощай, Люцифер, — на одном дыхании закончила она.

— Прощай, Кейт.

Связь оборвалась.

Это больше, чем мое сердце,

Это страшнее прыжка с крыши,

Это громче вопля бешеного,

Но гораздо тише писка забитой мыши.

Это то, что каждый всю жизнь ищет,

Находит, теряет, находит вновь.

Это то, что в белой фате со злобным оскалом

По следу рыщет. Я говорю тебе про любовь.

Она сама по себе невесома

Она легче, чем твои мысли,

Но вспомни как душу рвало.

Когда она уходила,

Как на глазах твоих слезы висли.

Она руками своими нежными

Петлю на шею тебе набросит.

Не оставляя ничего от тебя прежнего

Сама на цыпочки встать попросит.

Ты даже не сможешь ее увидеть,

Ты никогда не заглянешь в ее глаза.

А думаешь только о том, как бы ее не обидеть,

Не веря в то, что она действительно зла.

Ты можешь с ней расцвести и засохнуть,

Она сожрет тебя, как цветок тля.

Но все равно лучше уж так сдохнуть,

Чем никого никогда не любя.

Дельфин — Любовь

Эпилог

1,5 года спустя. Середина мая

Май в Чикаго выдался непривычно теплым. Ветер гладким шелком бежал по улицам, забирался в открытое окно, принося с собой запах цветущей сирени, горячего асфальта и прошедшего ночью дождя. Задорно тренькнул звонок велосипеда, раздался громкий девичий смех. Пронзительный гудок автомобиля вывел меня из забытья.

— Как ваше самочувствие?

Женщина напротив — друг и врач в одном лице. Только ей я мог излить душу, не таясь, без стыда.

Я пожал плечами.

— Стараюсь придерживаться рутины, как вы и советовали, — отозвался без энтузиазма. — Работа, дом.

— Встречи с друзьями? — уточнила доктор.

— М-м-м, будем считать, что да, — увильнул я от прямого ответа.

— Будем считать?

— Алисия постоянно таскает меня на парные свидания с какими-то своими знакомыми, — я махнул рукой, будто отгоняя назойливую муху. — Надеется, что одна из девушек рано или поздно растопит лёд.

Доктор чуть склонила голову, считывая мой настрой.

— Значит, пока без успеха? — сделала она разумный вывод.

— Как видите.

— За эти полтора года вы не пытались завести отношения? Хотя бы попробовать, — повела женщина беседу в нужное ей русло. — Вы ведь не сможете до конца жизни быть один. Говорили, что хотите семью, — она подняла глаза к потолку, вспоминая.

— У меня есть семья.

Врач медленно моргнула. Стекла очков не смогли скрыть откровенного сочувствия в её глазах.

— Но вы ведь не вместе, — деликатно уточнила она после короткой паузы.

— Бывает, — я буднично пожал плечами. — Часто людей разлучают обстоятельства. Приходится жить в разных городах или даже странах, — качнул головой, подтверждая свои же слова. — Из общения только телефон и интернет. Но они ведь все равно семья.

Врач почти незаметно поджала губы, сразу возвращая себе невозмутимый вид, но я успел заметить эту эмоцию.

— Вы ведь не общаетесь. Это немного другое.