The Monster Always Returns: American Horror Films and Their Remakes

Ремейк, по большей части, не утруждает себя пересъемкой отдельных сцен своего предшественника. В нем использована та же базовая предпосылка: небольшая группа выживших прячется в торговом центре, пока снаружи бушует зомби-апокалипсис. Последовательность событий в общих чертах схожа: цивилизация рушится, группа выживших находит убежище в торговом центре и обустраивается там, но в итоге теряет контроль над ним и ищет убежище в другом месте. Даже если принять во внимание различия в стилях кинопроизводства между 1970-ми и 2000-ми годами, темп римейка значительно быстрее, события происходят в более быстрой последовательности, и, несмотря на тщательно проработанные сцены погонь и драк, фильм 2004 года более чем на 20 минут короче своего предшественника. А вот состав персонажей, напротив, расширен. В середине фильма в торговом центре находится 14 живых людей, большинство из которых не имеют никакого сходства с героями первого фильма. Только Кеннет, способный, но разочарованный полицейский, достаточно похож на Питера из 1978 года, чтобы считаться новой интерпретацией того же персонажа, и, возможно, Ана, как голос разума среди незрелых мужчин, повторяет Фрэн.

Несмотря на эти отступления, фильм, по словам Рассела, также "трепетно относится к своему исходному материалу" (J. Russell 184). Дань уважения фильму 1978 года отдается через небольшие повторные появления нескольких актеров. Кен Фори (Питер), Скотт Райнигер (Роджер) и Том Савини (безымянный антагонист, которого вне контекста называют "Блейд") появляются в телевизионных передачах, которые смотрят герои 2004 года, причем Фори повторяет свою фирменную фразу "Когда в аду не останется места, мертвые будут ходить по земле". Рассвет мертвецов (2004) не только намекает на своего непосредственного предшественника, но и в сцене Савини (шериф дает совет, как убить зомби) почти напрямую цитирует фильм Ромеро

"Ночь живых мертвецов" (1968). Несколько других выпусков новостей также заимствованы из "Ночи" или "Рассвета мертвецов"

(1978). Желание отдать дань уважения предыдущим фильмам ярко выражено в фильме 2004 года, хотя сюжет едва ли заботится о верности своему кинематографическому источнику. Поэтому позицию ремейка "Рассвета мертвецов" (2004) трудно понять, используя категории Лейтча. Фильм стремится к гомажу, но делегирует его текстам внутри своего основного текста, а именно телевизионным трансляциям. В то же время фильм 2004 года стремится превзойти первый фильм более захватывающим темпом и более ужасающими монстрами, но не соответствует "настоящему ремейку" Лейтча, поскольку оперирует только одним источником (ср. Лейтч 49). Возможно, обилие мелких отсылок и шуток служит противовесом тому, насколько сильно основное повествование, стиль и настроение фактически отходят от фильма 1978 года.

 

Выжившие, потребители,

семья

 

Учитывая вольности, которые фильм 2004 года допускает по отношению к своему источнику, подробное сопоставление отдельных сцен не является перспективным подходом для этой главы. Вместо этого я сосредоточусь на ключевых темах и на торговом центре как месте нормальности и вторжения. Критика культуры потребления в ремейке заметно ослаблена, и вместо нее ярко выражена тоска по сообществу.

Несмотря на первоначальный скептицизм фанатов, фильм "Рассвет мертвецов" (2004) в целом заслужил положительные отзывы, отмечая его качества как напряженного и эффективного фильма ужасов, но также подвергся критике за то, что в нем отсутствует социальная критика, присущая предшественнику. Например, Дж. Рассел жалуется, что фильм "не проявляет особого интереса к месту расположения торгового центра как комментарию к американскому консюмеризму", и добавляет, что с "большим количеством брызг, но мало чем еще, это "Ромеро-лайт"" (185). Действительно, фильм гораздо больше сосредоточен на том, чтобы вызвать саспенс и ужас от сценария с зомби, чем на сатире на кон- сумеризм. Тем не менее, было бы неточно полагать, что смещение акцента означает некритическое принятие или даже празднование консюмеризма. Фундаментальная абсурдность предпосылки, согласно которой торговый центр превращается в бастион нормальности, даже когда внешний мир прекратил свое существование, остается нетронутой.

Борьба жизни и смерти персонажей в идеально чистых и нетронутых магазинах создает диссонанс, а саундтрек часто создает ироническую дистанцию.