The Monster Always Returns: American Horror Films and Their Remakes

Паффенрот считает человеческое сообщество более эффективным и устойчивым, чем его аналог 1978 года (92), и приходит к выводу, что оно счастливо настолько, насколько это возможно в сложившихся обстоятельствах. Он добавляет, что, в отличие от фильмов Ромеро, между персонажами развиваются настоящие любовные отношения (106). Читая фильм как религиовед, Паффенрот также отмечает отсутствие веры и надежды и считает, что "ганизованная религия в этом фильме неявно находится на том же уровне неэффективности и коррупции, что и правительство, военные и СМИ - смесь лжи и банальностей для прикрытия несправедливости, борьбы за власть и невежества" (109-10). Эта оценка основывается лишь на нескольких сценах и эпизодах, но более общий вывод Паффенрота о том, что в фильме 2004 года больше веры в человечество, чем в его предшественниках, трудно опровергнуть.

Более критический анализ фильма Рассела идет другим путем, но приходит к смутно схожему выводу. Рассел утверждает, что в фильме мало внимания уделяется философским и религиозным темам, которые он поднимает, и в конечном итоге "в нем нет мрачного нигилизма трилогии Ромеро". Причина не только в отсутствии социальной критики, но и в том, что зомби в фильме - всего лишь жертвы вирулентной чумы. Поэтому на самом деле это не "Судный день", а "просто очередная обычная или садовая вирусная вспышка" (Дж. Рассел, 185). Однако это различие Рассела основано в лучшем случае на формальности, поскольку ни один из фильмов не оставляет сомнений в том, что человечеству приходит конец. Сценарий фильма 2004 года апокалиптичен, и именно так его воспринимают герои. Во время первого выпуска новостей репортер спрашивает, вирус ли это, передается ли он воздушно-капельным путем, живы ли эти люди или мертвы, и каждый раз получает ответ: "Мы не знаем". Как и в фильме 1978 года, где также обыгрывались вирусные объяснения, в ремейке эти вопросы так и не решены, а возможность излечения даже не рассматривается выжившими. В обоих фильмах состояние зомби, безусловно, действует как зараза, но оно никогда не объясняется в конкретных научных терминах. Рассел все же прав в том, что "Рассвет мертвецов"

(1978) демонстрирует более мрачное чувство нигилизма, но это вытекает из его дез-пары с человеческой природой, а не из его предполагаемого провозглашения Судного дня.

 

Более быстрые зомби, меняющиеся

идеологии

 

Если в "Рассвете мертвецов" (2004) люди более способны сотрудничать и решать свои проблемы, то в "Апокалипсисе" ответственность за апокалиптический крах лежит на монстрах. Короче говоря, если люди справляются лучше, то зомби должны быть хуже, более чудовищными, более угрожающими, чтобы все обернулось столь же плачевно. Как уже говорилось, зомби в фильме 2004 года быстрее и агрессивнее. В фильме 2004 года нет сцен, в которых зомби были бы пассивными или беспомощными; напротив, они постоянно атакуют. Если в фильме 1978 года зомби мирно бродят по торговому центру или участвуют в драке за пирог, то в фильме 2004 года они постоянно атакуют. Процесс превращения также происходит быстро и мгновенно избавляет от человечности, о чем сигнализируют глаза зомби, приобретающие холодный блеск. От человеческого поведения не остается и следа, а внешний вид и звуки зомби также более тщательно дегуманизированы. Грим, который, как сообщается, был смоделирован по фотографиям жертв несчастных случаев, более правдоподобно моделирует травмы и смерть, чем голубая кожа из фильма 1978 года, а зомби произносят различные шипения и рычания, напоминающие бешеных животных.

Примечательно, что в диалоге больше нет реплики "Они - это мы", что еще больше подчеркивает их статус как чудовищного, нечеловеческого Другого.¹²

Другой ключевой диалог, объясняющий интерес зомби к торговому центру ("Почему они приходят сюда?" - "Какой-то инстинкт. Память о том, чем они занимались раньше. Это было важное место в их жизни"), сокращен до "Почему они приходят сюда?". - "Память? Инстинкт? Может, они идут за нами?" В этом изменении как нельзя лучше отражены тематические сдвиги фильма 2004 года. Она убирает упоминание о торговом центре и его сверхъестественной власти над покупателями и заканчивает обмен мнениями о намерении зомби убивать, что еще раз подчеркивает угрозу, которую они представляют. Фильм 2004 года не оставляет сомнений в том, что зомби - это больше не мы, и намеки на воспоминания, как в случае со Стивеном 1978 года, отсутствуют. Согласно критериям Вуда (см. Wood 192), дегуманизация монстров привела бы фильм 2004 года в более консервативное русло, в соответствии с повышенным вниманием к семье и религии.¹³ Поскольку зомби больше не представлены как потребители, основная метафора фильма 1978 года (что потребители - настоящие зомби, ср. Bishop, American 130) больше не применима, и, следовательно, современная капиталистическая Америка никоим образом не ответственна за ужас зомби.