Тяжелые дни

            Вывод отсюда ясен. Надо это откровенно сказать Государю, который не сознает окружаю­щей обстановки и не дает себе отчета, в каком положении находится его правительство и, следовательно, все дело государственного управления. Мы должны открыть Монарху глаза на чрезвычайную остроту настоящей минуты, от того или иного разрешения которой зависит многое в судьбах нашей ро­дины. Это наш священный долг в историческое время, нами переживаемое.

Мы должны сказать Его Величеству, что сложившиеся внутренние условия (раз­бираться в их происхождении и причинах теперь поздно, да и бесполезно), что эти условия допускают только два решения: или сильная военная дикта­тура, если найдется подходящее лицо, или примирение с обществен­ностью.   Наш кабинет общественным ожиданиям не отвечает и должен уступить место другому, которому страна могла бы поверить.   Медлить, держаться серединки и выжидания событий нельзя. Атмосфера с каждым часом сгущается.

            Поводом к росту нервности в различных кругах населения является ставшее повсеместно известным решение принять командование. Совершенно согласен, что решение это, как вы­разился А. Д. Самарин, пагубное, что в нем скрывается огромный риск, результаты которого даже приблизительно нельзя учесть и можно лишь предвидеть, что они будут самыми тяжкими для России и для успеха войны. Не время рисковать, отталкивать от себя огромное большинство. Надо просить Его Величество собрать нас и умолять его отказаться от смещения Великого Князя, коренным образом изменив в то же время характер внутренней политики.

            Я долго колебался раньше, чем окончательно придти к такому вы­воду, но сейчас каждый день равен году и обстановка меняется с {85} головокружительною быстротою Со всех сторон приходится слышать о самых мрачных ожиданиях, если не будет сделано решительных шагов к успокоению общественной тревоги. Об этом говорят люди, преданность которых Монарху не может вызывать никаких сомнений. У меня был граф Коковцов и настойчиво обращал внимание на то, что так дальше не может про­должаться, что раздражение растет повсюду, что из Москвы вдуть зловещие слухи. Нельзя же не считаться с тем, что постановление о доверии Великому Князю было принято Московскою городскою думою единогласно. Даже Шмаков и его приверженцы голосовали за резолюцию. При таких условиях было бы трудно квалифицировать ее, как революционную. Не революция, а бесконечный страх за будущее.         Нам нужно честно, без утайки и оговорок, объяс­нить Государю, что задуманный им шаг, помимо всего прочего, является величайшим риском для династии. Как верноподданные слуги Русского Ца­ря, с которым связаны все судьбы нашей родины, мы обязаны сказать, что увольнение Великого Князя недопустимо, что мы не отвечаем за порядок и безопасность в стране. Но вместе с тем несомненно, что дело зашло слишком далеко и что полный отказ от принятого решения отразился бы на ав­торитете Монарха. Вполне возможен компромисс: Царь принимает на себя верховное главнокомандование и назначает Великого Князя своим помощником.

            Перед этим основным вопросом все остальное мелочи, которые устроятся, когда будет разрешен этот вопрос. Надо сделать это сразу. Долго играть с огнем опасно. Мы должны быть перед Государем Императором тверды и настойчивы. Если понадобится, то мы должны не только про­сить, но и требовать. Пусть нам Царь головы рубит, сошлет в места отдаленные с лишением званий, чинов и орденов (к сожалению, он этого не сделает), но в случае отказа на наши представления мы должны во имя интересов родины заявить ему, что мы не в состоянии больше служить ему по совести».

Кн. В. Н. Шаховской:

            «Формула А. В. Кривошеина исчерпывает во­прос. Мы стоим на повороте, от которого зависит все дальнейшее течение событий.

Наш долг быть твердыми перед Царем в сознании нашей право­ты. Мы должны сказать Его Величеству, что пока общественные пожелания во­обще и московские в частности еще остаются умеренными и облекаются в почтительные формы. Раньше требования бывали и более крайними, и боле резкими. Поэтому отметать все огулом было бы опасно.

            Нельзя не считаться с тем фактом, что поражения на фронте создали революционно-повышенное настроение в стране. И раз обострению таких настроений содействуют слу­хи об увольнении Великого Князя, то надо от этого отказаться, если не навсегда, то на время. Предлагаемый А. В. Кривошеиным компромисс разрешает вопрос вполне безболезненно во всех отношениях».

А. А. Поливанов: