Тяжелый пепел

Помимо аномалий и мутантов в Зоне есть еще одна, пожалуй, самая главная опасность – люди. Даже сталкеры порой несут серьезную угрозу таким же, как они, искателям артефактов, не говоря уже о бандитах, мародерах и прочих отбросах общества. Я надеялся, Зона убережет меня от встречи с этими стервятниками, но та, видимо, решила, что на мою долю выпало недостаточно испытаний.

Так-то я не боюсь подонков и при каждом удобном случае отстреливаю их, как бешеных собак, но сегодня был не тот день, как говорится. Это в кино герои не знают промаха, а их враги поголовно страдают дебилизмом и палят куда угодно, но только не в противника. В реальной жизни с одним пистолетом в руках против вооруженных дробовиками и автоматами отморозков долго не повоюешь.

У меня, конечно, с собой всегда есть оружие в разы мощнее плюющихся свинцом железок. Моему мозгу, например, ничего не стоит уничтожить человека узконаправленным потоком пси-излучения или сгенерировать убийственную по своей мощи грави-волну и превратить в кровавое месиво всех, кто окажется у нее на пути, или, подобно дирижеру, сделать из своих врагов зомби. Раньше я не задумываясь пустил бы в ход свои способности, круша врагов направо и налево, считая себя героем. Зато теперь меня, даже под страхом смерти, не заставишь убить кого-либо, даже отпетых ублюдков, силой мысли.

Еще до того, как я на долгие годы стал пленником портала, во мне окрепла уверенность, что игры в бога ни к чему хорошему не приведут. Уже тогда я понял, что внутри меня зреет жуткое зло, терпеливо ожидая момента, когда оно сможет вырваться на свободу. Я думал, мне удалось справиться с ним, но я ошибался. Теперь моя темная сущность завладела душой моего сына и угрожает уничтожить все, что так дорого мне.

По сути, я расплачиваюсь за свою самоуверенность и заставляю платить за нее других людей. Но что, если в результате моих дальнейших экспериментов со своими способностями на свет появится еще более жуткое чудовище, по сравнению с которым альтер эго покажется забавным младенцем? Большая сила порождает большую ответственность, вот поэтому, после возвращения из инозоны, я опять дал себе зарок истреблять мерзавцев только с помощью холодной стали и горячего свинца.

Я услышал бандитов до того, как разглядел их черные кожаные куртки и спортивные штаны сквозь листву боярышника. Они шли не таясь, треща сломанными ветками и громко разговаривая на жуткой смеси из блатного жаргона и матерных слов. Слева от меня шелестел листьями куст бузины. Я прыгнул за него, упал в густую траву и затаился, как напуганный приближением охотников заяц.

Покрытые коричневатой корой толстые, с руку взрослого мужчины, стволы кустарника торчали из земли, как растопыренные пальцы, образуя идеальное место для скрытного наблюдения за противником. Стараясь не производить лишнего шума, я вытащил из-за пояса пистолет, снял с предохранителя и прицелился, упираясь локтями в землю.

Бандиты по-прежнему вели себя, как будто они здесь полноправные хозяева и им ничего не угрожает. Один из них, видимо, что-то почувствовал. Он остановился, завертел головой по сторонам, явно кого-то высматривая.

Я непроизвольно затаил дыхание. В небе над моим наблюдательным пунктом засвистел рассекаемый крыльями воздух. На ветку растущей неподалеку сосенки уселась упитанная ворона.

– Кра! – птица посмотрела на меня одним глазом, склонив голову набок.

Бандит повернулся в мою сторону. Я увидел его прищуренные глаза на худом небритом лице. Мне показалось, они смотрят прямо на меня, и приготовился первым спустить курок. Указательный палец напрягся на спусковом крючке. Удары сердца отмеряли секунды одну за другой, но я медлил, чувствуя, что время стрельбы еще не пришло.

Мародер вдруг издал громкий вздох облегчения. Тугая струя мочи зажурчала, барабаня тяжелыми каплями по траве и листьям кустарника. Интуиция снова выручила меня. Если бы я не повременил и сразу открыл огонь, неизвестно, чем бы все закончилось. Не, ссыкуна бы я точно пришил, но вот его дружки вполне могли превратить меня в решето. Все-таки прицельная дальность стрельбы из пистолета намного меньше, чем у того же «калаша».

– Э-э, пацаны, паждите меня! – Бандюг стряхнул последние капли, щелкнул резинкой штанов и, с треском продираясь сквозь соседние кусты черемухи, бросился догонять далеко ушедших вперед подельников.

Я выждал еще несколько минут и покинул убежище после того, как голоса подонков окончательно затихли вдали. Вот уж с кем, с кем, а с братками мне совсем не по пути.

Руководствуясь этим принципом, я взял курс на северо-восток. Так дорога до «Светлого» становилась длиннее на пару километров, но я решил, что это приемлемая цена за безопасность. И часа не прошло, как я понял, что жестоко ошибся в предположениях. Видимо, сегодня у меня был особенный день. Ладно бы он был таким в плане чего-нибудь приятного. Например, необычайно богатым на улов особо ценных артефактов. Так нет же, шакалы Зоны так и лезли из всех щелей, как будто добивались, чтобы я нарушил данное себе слово.