Читаем Тихие воды (ЛП) полностью

Тихие воды (ЛП)

«Конечно, ничего из этого не подтвердилось. Не полностью. Еще нет. Мои ребята сейчас задают вопросы. Но, судя по всему, ваш парень с самого начала оскорблял барменов; он просит эту девушку потанцевать, а когда она говорит нет, все равно вытаскивает ее на пол. Ей удается отстраниться, и когда он идет за ней, она бросает свой напиток ему в лицо. Твой мальчик дает ей пощечину за ее беспокойство. Виггинс стряхнул пепел с кончика сигареты. «Когда появляется охрана, он втыкает пинту в лицо одному из них».

«Провокация?»

— Как я уже сказал, мы задаем вопросы. Нет проблем. Больше свидетелей, чем ты можешь потрясти палкой.

— А травмы?

— Семнадцать швов на лице какого-то другого бедолаги. Один парень с порезом на руке, сухожилия разорваны, сомнительно, что они заживут. Когда прибыли первые мундиры, именно тогда он вытащил нож».

— Какой нож?

«Нож Стэнли. Внутренний карман его костюма.

— И он использовал его, ты об этом?

Виггинс покачал головой. «Не то, что мы слышим до сих пор».

— Угрожают?

"Видимо."

— Не может быть, чтобы офицеры неверно истолковали ситуацию, сгоряча?

— Пошли, Чарли.

— Но это возможно? Разве он не мог передать его?

Виггинс усмехнулся. — Блэйд первым?

Резник стоял на ногах, засунув руки в карманы, и ходил по комнате. "Божественный. Вы знаете, что с ним случилось. Несколько месяцев назад.

— Я что-то слышал.

«Он был изнасилован. Размозжили лицо бейсбольной битой и изнасиловали».

«Не извиняет…»

Резник опустил ладони обеих рук на стол инспектора, ровно и быстро. «Причины, а не оправдания. Причины. Это действующий офицер…»

"Приостановленный …"

«Больничный».

"То же самое."

Резник пропустил это. «Детектив-констебль с благодарностью за храбрость…»

— И нож в кармане.

«Он напуган».

«Забавный способ показать это».

«С тех пор, как на него напали, испугался. За несколько месяцев до того, как он вообще выйдет из дома.

— Ну, всегда найди причину, а, Чарли. Ищите достаточно упорно. Оправдания на всякую хуйню. Я не сомневаюсь, но вы могли бы найти ему какого-нибудь психиатра, полчаса в качестве свидетеля, сделать вид, будто ничего и не было.

Резник покачал головой. — Я просто хочу, чтобы ты понял.

"О, я понимаю. Один из ваших, Чарли, вы хотите сделать для него все возможное, я могу это оценить. Уважайте это. Хорошее управление. Хорошо для команды. Но смотрите на вещи с моей точки зрения; подумай, как на это посмотрят газеты, проклятое телевидение, какой-то медвежонок взбесится с клинком, а мы погладим его по голове и скажем, чтобы он успокоился, выдал несколько таблеток аспирина.

«Я не об этом. Не то, что я хочу».

— Чего ты хочешь, Чарли?

— Подумать только, ваши люди отнеслись бы к нему с пониманием. И полегче, когда дело доходит до выдвижения обвинений. Подумайте о всей картине».

— Вся картина, — ухмыльнулся Виггинс. «Мы хороши в этом. Отмеченный."

— Не держи его взаперти дольше, чем нужно. Что бы там ни было, попросите у полиции залог, не позволяйте ему забраться внутрь под стражу.

— Не ко мне, ты это знаешь.

— Ты мог бы помочь.

Виггинс потушил сигарету и остановился на полпути, выстукивая другую. «Грязная чертова привычка». Подумав об этом, он все же закурил. — Хорошо, Чарли. Никаких обещаний, но… — Он поднялся на ноги, протянул руку. — Поговорите с ним еще раз, прежде чем уйти. Убедитесь, что он будет играть правильно. Кающийся и кающийся. Осмелюсь сказать, вы уже составили для него достойное дело.

Прибыв в полицейский участок Дерби, Резник позвонил Сюзанне Олдс. Адвокат ждал его в коридоре возле места содержания под стражей и полицейских камер. Кожаный портфель, сшитый на заказ костюм, ноги достаточно длинные, чтобы оборачивать головы.

— Ты говорил с ним? — спросил Резник.

«Нелегко заставить его говорить много. Вот только ему все равно, что с ним будет, это ясно.

"Об этом?"

"Что-либо."

— Ты передумаешь.

"Я попытаюсь."

Резник пожал ей руку. — Я должен тебе за это.

— Я прослежу, чтобы ты заплатил.

Семь

Линн Келлог ждала его в коридоре. С тех пор, как она прошла сержантскую доску, она стала носить более строгие цвета: этим утром строгая юбка до середины икры и соответствующий жакет, плоские черные туфли и блузка, как простокваша. Она позволила своим волосам немного отрасти, но они все еще были короткими. Немного макияжа вокруг глаз, штрих на губах.

«Мой перевод, сэр…»

— Я думал, ты, возможно, ждешь новостей о Марке. Или, может быть, вы не знали».

— Да, — сказал Грэм.

— А тебе было все равно.

"Это не справедливо."

"Нет? Возможно нет." Он пошел, и Линн последовала за ним, спеша шагнуть рядом с ним.

«Я знаю, что между нами не было любви, но это не значит, что меня не беспокоит то, что произошло».

«Просто это не первое место в вашем списке приоритетов», — подумал Резник. Он был удивлен, обвиняя ее в чем-то меньшем, чем сострадание.

— С ним все в порядке? — сказала Линн.

"Нет. Нет, он не."

Они были почти у лестницы, изгиб, который должен был привести их во второй коридор, прямо перед входом в комнату уголовного розыска.

«Прошло уже три недели, — сказала Линн, — с тех пор, как мой перевод должен был состояться».