Титан (The Titan)

Berenice was moved by this affection for her, which she knew to be genuine; but what a fool her mother had been, what a weak reed, indeed, she was to lean upon!	Беренис была тронута проявлением столь горячей материнской привязанности и не сомневалась в искренности ее чувств. Но, боже мой, каких же она натворила глупостей, ее мать! И эта вот жалкая слабая женщина призвана служить ей опорой в жизни!
Cowperwood, when he conferred with Mrs. Carter, insisted that Berenice was quixotic, nervously awry, to wish to modify her state, to eschew society and invalidate her wondrous charm by any sort of professional life.	Каупервуд, выслушав жалобы миссис Картер, заявил, что все это сплошное донкихотство. У Беренис просто расстроены нервы. Как можно покидать общество, менять образ жизни и губить свое очарование профессиональной работой ради денег!
By prearrangement with Mrs. Carter he hurried to Pocono at a time when he knew that Berenice was there alone.	Успокоив миссис Картер, он поспешил на дачу, зная, что застанет там Беренис одну.
Ever since the Beales Chadsey incident she had been evading him.	После истории с Билзом Чэдси Беренис тщательно избегала встречи с Каупервудом.
When he arrived, as he did about one in the afternoon of a crisp January day, there was snow on the ground, and the surrounding landscape was bathed in a crystalline light that gave back to the eye endless facets of luster-jewel beams that cut space with a flash.	Он приехал в полдень, морозным январским днем. Снег, пышно устилавший землю, искрился и сверкал под золотыми лучами яркого зимнего солнца.
The automobile had been introduced by now, and he rode in a touring-car of eighty horse-power that gave back from its dark-brown, varnished surface a lacquered light.	В этот год уже появились автомобили, и Каупервуд ехал в новеньком темно-коричневом лимузине с мотором в восемьдесят лошадиных сил. Лакированный кузов автомобиля сверкал на солнце.
In a great fur coat and cap of round, black lamb's-wool he arrived at the door.	Каупервуд был в тяжелой меховой шубе и круглой барашковой шапке. Он вышел из машины и позвонил у подъезда.
"Well, Bevy," he exclaimed, pretending not to know of Mrs. Carter's absence, "how are you? How's your mother? Is she in?"	- Привет, Беви! Как поживаете? А мама дома? -спросил он, делая вид, что ему неизвестно об отсутствии миссис Картер.
Berenice fixed him with her cool, steady-gazing eyes, as frank and incisive as they were daring, and smiled him an equivocal welcome.	Беренис устремила на него свой холодный, открытый, проницательный взгляд и любезно, но сдержанно улыбнулась, отвечая на его приветствие.
She wore a blue denim painter's apron, and a palette of many colors glistened under her thumb. She was painting and thinking-thinking being her special occupation these days, and her thoughts had been of Braxmar, Cowperwood, Kilmer Duelma, a half-dozen others, as well as of the stage, dancing, painting.	В простом темно-синем фартуке из грубой бумажной материи, какие носят живописцы, с палитрой в руках, переливавшей всеми цветами радуги, она писала пейзаж и размышляла. Раздумье стало ее излюбленным занятием последнее время. Она думала о Брэксмаре, о Каупервуде, о Килмере Дьюэлма, перебирала в уме еще с полдюжины других возможных претендентов на ее руку, потом переносилась мыслями к сцене, танцам, живописи.